После похищения

– Я сказал ей правду в тот день, когда она уехала. Я рассказал ей все и попросил выйти за меня замуж. Она сказана, что выйдет. Но когда мы заговорили о ее родственниках... – Себастьян еще больше помрачнел. – Она потребовала, чтобы я пошел с правдой к Найтону. Я объяснил, что не могу рисковать, что должен дождаться, когда вернется Морган. А она наговорила мне всяких глупостей о том, что не хочет начинать наш брак со лжи. Сказала, что выйдет за меня только тогда, когда я признаюсь. А потом все они отправились в Лондон.

Дядя со вздохом сел за стоявший рядом стол.

– Неудивительно, что она отреагировала именно так, мой мальчик.

Себастьян вопросительно взглянул на дядю.

– Что вы имеете в виду?

– Успокойся, мой дорогой. Ты же видел, как они обращаются с ней – как с ребенком, которого нужно защищать и постоянно опекать. Бедная девочка всю жизнь жила в тени сестер, а потом она совершила нечто такое... В общем, ее реакция кажется мне вполне естественной.

– Вы думаете, я был не прав, отказавшись выполнить ее требования?

– Нет-нет, ты проявил осторожность, и подобная осторожность совершенно оправданна. Я просто объяснил, как она, вероятно, смотрит на это. – Дядя Лу вытащил из кармана табакерку. – Дорогой, ты уверен, что она сама не расскажет все родственникам?

Себастьян пожал плечами:

– Она обещала молчать... Сказала, что именно я должен это сделать. Думаю, она сдержит слово.

– Она, должно быть, испытывает к тебе сильную привязанность, если готова покрывать тебя перед своими родственниками.

– Да, очень сильную, – с сарказмом заметил Себастьян. – Именно поэтому она умчалась в Лондон, вместо того чтобы выйти за меня замуж.

Дядя Лу взял шепотку табаку.

– Не сердись, пожалуйста, но... Что ты ей сказал, когда делал предложение?

– Сказал, что хочу жениться на ней, что меня влечет к ней. Что я думаю, что она станет мне хорошей женой.

– Нет сомнений, она определенно потеряла голову. – Дядя Лу поднес к носу табак. – А ты сказал ей, что любишь ее?

Себастьян нахмурился. Опять это проклятое слово!

– Любовь не имеет к этому никакого отношения. Вы знаете, что я думаю о столь безрассудном чувстве, и она тоже знает. Мы говорили об этом, и она со мной отчасти согласилась.

– Неужели? Полагаю, любой женщине хочется, чтобы мужчина, которого она любит, любил ее.

– Но она никогда не услышит слов о любви. – Себастьян крепче сжал рукоять пистолета. – Потому что она заводит такие разговоры только для того, чтобы заставить меня подчиниться. Я не побегу за мечтой о любви, как моя мать. И по стопам отца тоже не пойду.

– Слишком поздно. – Мистер Прайс внимательно посмотрел на племянника. – Ты уже больше похож на своего отца, чем можешь себе представить.

Себастьян фыркнул и, вскинув пистолет, прицелился.

– Дядя, это абсурд. Отец был распутником, а я – почти монах.

– Ах, мой милый мальчик, то, что чувствовал твой отец, не имеет никакого отношения к любви, и не важно, как он называл это. То была безрассудная страсть, никогда не перераставшая во что-то серьезное. Я сомневаюсь, что он вообще когда-нибудь любил. Он слишком боялся любви, чтобы полюбить. Так же, как и ты.

Себастьян опустил пистолет и пристально посмотрел на дядю.

– Черт возьми, о чем вы говорите? Я ничего не боюсь.

– Нет, боишься. Именно поэтому ты избегаешь ее. Твой отец избегал любви, с головой погружаясь в бессмысленные страстные встречи. Ты тоже избегаешь любви. Но в результате вам обоим не дано испытать чувство, ради которого стоит жить.

Себастьян понимал, что дядя прав, но все же возразил:

– А разве любовь сделала вашу жизнь достойной того, чтобы прожить ее? Тем более что ваша любимая оставила вас скорбеть о ней до конца ваших дней...

Себастьян пожалел о своих жестоких словах, заметив боль, промелькнувшую в глазах дяди. Но боль почти тотчас же исчезла, и дядя Лу с улыбкой сказал:

– Если бы у меня был выбор, я бы предпочел прожить один день с твоей тетей, чем целую жизнь без нее.

Слова дяди пробудили в груди Себастьяна мучительную зависть. Зависть?.. Но это же абсурд. Зачем ему такое всепоглощающее чувство? Нет-нет, дядя ошибается. Конечно, ошибается.

В этот момент боковая дверь дома отворилась, и на лужайку вышел Симпкинс.

– Милорд, карета готова, – доложил слуга.

– Спасибо, Симпкинс. Я скоро. – Снова подняв пистолет, Себастьян выстрелил по мишени и попал прямо в яблочко. Вот этот прекрасно подойдет. – Он быстро вычистил пистолет и положил его в ящик.

– Значит, ты едешь в Лондон... – Дядя с беспокойством посмотрел на племянника.

– Да, еду.

– Ты собираешься выполнить требования леди Джульет?

– Конечно, нет. Ничто не изменилось. Я не могу рисковать. Найтон может помешать моим переговорам о Моргане.

Дядя Лу явно с облегчением вздохнул.

– Слава Богу...

– Что? Неделю назад вы говорили, что я должен рассказать Найтону правду.