После похорон

Мистер Энтвисл, старший партнер старой и уважаемой адвокатской конторы «Боллард, Энтвисл, Энтвисл и Боллард», стоял спиной к жаровне, стараясь согреться. Он взял предложенный бокал шерри, продолжая оглядывать собравшуюся компанию острыми глазами старого адвоката. Не со всеми присутствовавшими он был знаком лично, а ведь ему надо было, так сказать, рассортировать их. Представления, прозвучавшие перед отъездом на похороны, были поверхностными и поспешными.

Оглядев прежде всего старого Лэнскомба, мистер Энтвисл подумал про себя: «Бедняга сильно сдал — ведь ему уже почти девяносто! Ну что же, он получит свою достойную ренту. Уж ему-то беспокоиться не о чем. Верная душа. Теперь таких слуг уже не осталось. Всех этих горничных и нянюшек… Боже, помоги нам всем! Какая грустная жизнь. Может быть, и хорошо, что бедняга Ричард умер именно сейчас, ведь жить ему было не для чего».

Для мистера Энтвисла, которому было семьдесят два, смерть Ричарда Эбернети в шестьдесят восемь была действительно преждевременной, с какой стороны ни посмотри. Энтвисл ушел на покой два года назад, но, как распорядитель завещания мистера Эбернети и в качестве дани уважения одному из своих старейших клиентов и личному другу, лично прибыл на север страны.

Вспоминая подробности завещания, он мысленно оценивал членов семьи.

Миссис Лео, Хелен, он, естественно, хорошо знал. Очаровательная женщина, которая ему нравилась и к которой он испытывал большое уважение. Юрист одобрительно посмотрел на нее, стоящую около окна. Черное ей шло. И фигура у нее прекрасно сохранилась. Мистеру Энтвислу нравились чистые линии ее лица, волосы, зачесанные за уши, и глаза, которые когда-то спорили в яркости с васильками, да и сейчас все еще оставались ярко-голубыми.

Сколько лет ей сейчас? Должно быть, пятьдесят один — пятьдесят два. Странно, что она так и не вышла замуж после смерти Лео. Такая привлекательная женщина… Хотя они были очень близки друг другу.

Потом взгляд юриста перешел на миссис Тимоти. Ее он никогда близко не знал. Черный цвет ей совсем не шел — лучше всего она смотрелась бы в простой одежде из твида. Крупная женщина, благоразумная и трудолюбивая. Она всегда была хорошей и верной женой для Тимоти. Следила за его здоровьем, окружала его заботой, иногда, может быть, даже чересчур. Действительно ли Тимоти так болен? Мистер Энтвисл подозревал, что он — простой ипохондрик, и Ричард Эбернети, кстати, был того же мнения. «Конечно, в его бытность мальчиком, у него была слабая грудь, — говаривал, бывало, он. — Но черт меня побери, если сейчас у него что-то серьезное». Что ж, у каждого должно быть свое маленькое хобби. Увлечением Тимоти была всепоглощающая забота о собственном здоровье. Верила ли во все это миссис Тим? Скорее всего, нет — правда, женщины никогда в этом не признаются. У Тимоти денег, должно быть, вполне достаточно. Он никогда не был транжирой. Хотя лишние деньги никогда не помешают, особенно сейчас, когда с налогами творится черт знает что. Вполне возможно, Тимоти пришлось значительно изменить свой образ жизни после войны.

Мистер Энтвисл перевел свое внимание на Джорджа Кроссфилда, сына Лауры. Лаура вышла за странного человека. О нем никто никогда почти ничего не знал. Сам он называл себя биржевым игроком. Молодой Джордж работал в конторе стряпчего — правда, компания была не очень уважаемой. Симпатичный молодой человек, хотя есть в нем что-то скользкое. Денег у него, скорее всего, немного. Лаура всегда была полной дурой в том, что касалось инвестиций, поэтому, когда лет пять назад она умерла, после нее практически ничего не осталось. Она была хорошенькой романтичной девушкой, но в деньгах не понимала ничего.

Мистер Энтвисл отвернулся от Джорджа Кроссфилда. Из этих двух девушек — кто есть кто? Ах да — вот это Розамунда, дочь Джеральдины, та, которая изучает восковые цветы на малахитовом столике. Хорошенькая девушка, можно сказать, даже красивая, но лицо глупое. Актриса. Все эти репертуарные театры и прочая ерунда. Вышла замуж за актера. Красивый мужчина, и прекрасно знает об этом, подумал адвокат, который имел сильное предубеждение против актерства как профессии. Интересно, кто он и откуда взялся…

И юрист с неодобрением посмотрел на Майкла Шайна с его светлыми волосами и грубоватым очарованием.