Но звонок раздался еще раз. Более настойчивый.
Какие настырные…
А если это грабители?
Вполне возможно. Звонят в двери и ищут пустую квартиру. Проверяют, есть ли кто дома. Обычно у таких типов заранее придумана история, если кто-то подходит к двери: «Эй, Даг, это ты?», говорят они фразу типа этой, а потом, получив отрицательный ответ, извиняются, говорят, что, вероятно, ошиблись адресом и уходят. Но это только в том случае, если им отвечают. Если же на звонок никто не подходит к двери, они вскрывают квартиру и обчищают ее до ниточки.
Что, если это действительно они…
Сейчас они вломятся сюда и обнаружат меня.
Может, стоит ответить им?
Ага, и что я скажу? Эй, я здесь, просто не могу подойти к двери! Типа я в сортире или где еще. Не могли бы вы вернуться через несколько минут?
Хоть Честер и небольшой городок, преступность в нем процветает еще как… Вы не верите мне? А зря…
Я понимала, что шансы на то, что в дверь звонят действительно грабители, были достаточно велики. Учитывая то, с чем мне пришлось столкнуться последней ночью (я имею в виду извращенца в бассейне и серийного убийцу Майло), я начала уже было думать, что, не слишком ли будет, если придется повстречаться еще и с бандитами?
Да нет, такое невозможно. Хотя…
Я услышала, как кто-то аккуратно принялся работать с замком входной двери. Что-то скользнуло внутрь замка, защелка клацнула и дверь открылась.
Что же делать?
- Мерфи? - услышала я мужской голос. - Ты дома?
Прошло несколько секунд, и голос продолжил:
- Эге-гей! Ух, видимо, тебя здесь и вправду нет.
Я услышала, как захлопнулась дверь, но понятия не имела, остался ли человек, закрывший ее, снаружи или вошел внутрь.
По крайней мере, никаких шагов я пока не слышала.
Отлично! Я как раз собиралась выбраться из этих пут.
Интересно, увидит ли он меня в таком состоянии?
Наверняка, это какой-то очень хороший друг Мерфи. Возможно даже его брат. Впрочем, я все равно понятия не имела, кто это.
Сейчас он войдет сюда и увидит неожиданный сюрприз…
Я услышала, как включился телевизор. Кажется, канал CNN.
Я слышала, как из телевизора раздавался репортаж о какой-то резне, учиненной в одной из Африканских стран. То ли в Заире, то ли в Руанде, то ли еще в каком-то забытом Богом месте.
Вдруг, во время паузы, я услышала шаги. Они были такими тихими, что мне показалось, будто гость снял обувь.
Что он делает?
Может, направился в кухню за пивом?
Но, если он идет на кухню, ему обязательно придется пересечь раскрытую дверь спальни.
Может, он все-таки не заглянет сюда?
Не хотелось бы.
Я закрыла глаза и насторожилась.
Внезапно шаги остановились.
- Вот это да! - услышала я.
Глаза мои были закрыты, и я не хотела открывать их, что бы ни случилось. Дышать я старалась очень медленно. Пусть лучше подумает, будто я мертва или в отрубе. Мне совершенно не хотелось еще и объясняться перед этим типом.
- Что здесь происходит? - cпросил он, войдя в комнату. - Леди?
Я старалась не шевелиться.
- О, Боже! Это сделал Мерфи?
Судя по голосу, он стоял у подножия кровати. Я попыталась представить его себе, но почувствовала, как начала краснеть.
Я вся налилась краской и покрылась потом. Сердце стало биться гораздо сильнее. Интересно, заметил ли он это?
Нет, кажется, в этот момент он смотрел не на меня.
- Ни хрена себе! - cказал он. - Мерфи, Мерфи… Где ты только нашел такую крошку?
Он встал промеж моих ног и присел.
Я почувствовала, как задрожал матрас.
Что он делает?
Он похлопал меня рукой по бедру. Достаточно высоко.
- Эй, леди? - cпросил он. - Вы слышите меня?
Я ничего не отвечала.
- Наверное, она замерзла, - пробормотал он.
Через секунду я почувствовала, как легкая ткань упала на мое лицо, а затем две теплые руки нежно коснулись моих бедер.
- Ничего себе… - услышала я. - О, Мерфи, да ты просто везунчик. Абсолютно не удивлен, что тебе пришлось связать ее, такая красотка не далась бы тебе просто так.
Он коснулся меня языком. Я ахнула и вздрогнула, поняв, что игра в притворство закончена. Его это ни капли не смутило, и, не убирая своего языка, он принялся щупать мое тело, пока его руки не остановились на груди. Он нежно сдавил их, а затем схватился за соски и слегка потянул. Язык же его продолжал лизать мое тело. Мне стало тяжело дышать, и я обхватила фиксирующие меня веревки.
Оторвав, наконец, свой рот от моего тела, он произнес: