После поцелуя (ЛП)

Она открыла дверь перед Райли и Грейс, ее паника усилилась, когда она увидела, что это определенно не неожиданный звонок на поздний завтрак. Райли была в очках, что было практически неслыханно за стенами ее квартиры, а Грейс была в грязных трениках и футболке, которая выглядела так, будто ее взяли из корзины Грега.

— Что происходит? — прошептала она, приглашая их войти.

— Почему мы говорим шепотом? — прошептала Райли в ответ.

Грейс уставилась на кухонный стол Джули, на котором были видны остатки завтрака на двоих.

— Ты спала с ним? Ты только что познакомилась с парнем!

Джули потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что Грейс говорит о Ките.

— Нет, не с ним — сказала Джули, нетерпеливо махнув рукой. — Это Митчелл.

Она многозначительно посмотрела в сторону закрытой двери спальни, и глаза ее подруг расширились от ужаса.

— Митчелл здесь?

— Да, он здесь, — сказала Джули с напряженным терпением. — Что именно происходит?

Грейс глубоко вздохнула.

— Нам нужно поговорить. И он должен уйти, — она кивнула в сторону спальни Джули.

— Я не могу просто выгнать его. Он принес мне завтрак.

И обнял меня, пока я плакала. А потом занялся со мной любовью так нежно, что мне снова захотелось плакать.

— Не похоже, что ты его доела, — сказала Райли, тыкая в едва тронутый сэндвич.

— Мы отвлеклись.

Грейс прищурилась, смотря на нее.

— Ты покраснела?

Дверь в спальню Джули распахнулась, и оттуда вышел Митчелл, который выглядел как мужчина, направляющийся на игру в гольф, и совсем не как мужчина, который только что вырубился с голой задницей, высунувшейся из джинсов.

— Митчелл! Привет! — голос Грейс мог бы разбить стекло.

Глаза Райли расширились от тревоги, но она быстро изобразила на лице улыбку и провела рукой по своим собранным в узел волосам.

— Здравствуйте, дамы, — сказал Митчелл. — Я как раз собирался уходить.

Грейс посмотрела на его нетронутый завтрак и прикусила губу. Джули знала, что ее манеры враждуют с тем провозглашением конца света, которое она пришла сделать.

— Нам нужно поговорить с девочками, — наконец сказала Грейс. — Извини, что прогоняем тебя.

Чёрт. Джули была уверена, что манеры Грейс победят, и она настояла бы на том, чтобы Митчелл доел свой завтрак. Если она его прогоняет, то ситуация действительно плачевная.

Он понимающе улыбнулся и взял со стола ключи и бумажник, а затем наклонился, чтобы быстро поцеловать Джули в щеку.

— Я позвоню тебе.

— Хорошо, — сказала она, заставив себя улыбнуться.

Он повернулся, чтобы уйти, и она в порыве схватила его за рукав. Он с любопытством посмотрел на нее.

— Что случилось?

Ее глаза скользнули по его утешительному лицу, и ей захотелось зарыться в него и укрыться от любой бури, которая вот-вот разразится. Он мягко улыбнулся, его глаза светились теплом, и она знала, она знала, что это был последний раз, когда она видела это выражение.

— Ничего, — сказала она, ее голос надломился. — Хорошего дня.

Скажи ему, что любишь его.

Вместо этого она отпустила его.

Джули долго стояла, глядя на закрытую дверь, прежде чем наконец повернулась лицом к своим подругам.

— Все плохо? — спросила Джули, не зная, с чем они имеют дело, но все равно готовясь.

Грейс медленно достала газету из своей огромной сумки.

— Это хуже, чем плохо.

Она расстелила газету на столе, и Джули настороженно приблизилась, следя глазами за пальцами Грейс, когда Райли обхватила ее за талию.

Ее глаза нашли заголовок.

Нервная пульсация в ее голове полностью исчезла, сменившись смертельным звоном, когда она прочитала его снова. И еще раз.

Потом она прочитала его вслух.

— «Продажность: Как Далеко Зайдёт Журналистка Из Журнала Шпилька Ради Сенсации». О, Боже, — прошептала она, проводя пальцами по надписи, не желая в это верить. — Как?

— Аллен Карсонс, — прошипела Грейс, имея в виду бывшего мужа Камиллы и ненавистника Шпильки. — Но как он узнал о твоей истории, я не знаю.

Джули подозревала, что знает.

— Дальше будет хуже, — мрачно сказала Райли, перевернув страницу.

— Как это может стать хуже? — спросила Джули, ее голос был на десять октав выше обычного.

Райли начала читать.

— Коварная, беспринципная мисс Грин не знает, что у ее жертвы были свои гнусные причины, чтобы позволить себе попасть в ее неискреннюю паутину. Продолжение будет завтра.

— Какая никудышная журналистика, — с отвращением сказала Грейс. — Беспринципность, гнусность и коварство в одном предложении. Как будто он читает тезаурус в туалете.

У Джули голова шла кругом.

— Продолжение следует? — прошипела она. — Это «Нью-Йорк Трибьюн», а не финал сезона какой-нибудь телевизионной мелодрамы.

— Но это финал. И это мелодрама, — с сожалением сказал Райли.

Джули выхватила газету и еще раз перечитала последний абзац. Что это значит, что у Митчелла были свои причины? Он был слишком прямолинеен, чтобы играть в игры.

Конечно, это был просто Аллен Карсонс, пытающийся получить эксклюзив на две части. Так и должно было быть.