После поцелуя (ЛП)

– Что происходит? – спросила она, позволяя подруге тащить себя. – Ты ведь не нашла кого-нибудь, чтобы заменить Филлипа, не так ли?

Наконец они нашли уединенный альков, и Барбара прислонилась к дальней стене.

– Это Элоиза, – прошептала она.

– Что произошло? С ней все хорошо?

– Она болтает. Со всеми подряд. О том, что ты вожделеешь помощника конюха.

Сердце Изабель громко застучало и замерло.

– О нет.

– Да. Я сказала, чтобы она прекратила это, но…

– Вы шептались с ней весь день, Барбара, – прервала она, нахмурившись. – Ты могла бы и раньше сказать мне что-нибудь.

– Я пыталась обратить все это происшествие в шутку. Я подумала, что она должна понять: ты никогда даже не подумаешь о чем-то подобном.

Но она думала о чем-то подобном. Изабель заморгала.

– Тебе все равно следовало сказать мне.

– Я знаю, знаю. Но я говорю тебе теперь. Тебе нужно что-то сказать.

– Что же я скажу?

– Что у тебя определенно нет никаких видов на помощника конюха или что Оливер похитил твое сердце, и ты чувствуешь… жалость к мистеру Уорингу.

– Он не помощник конюха. – И Оливер не похитил ее сердце. В семье Салливанов, среди законных или иных ее представителей, был только один вор, которым она интересовалась.

– Да, но…

– Он им не является, – настойчиво повторила Изабель. – Я знаю, что, по всей вероятности, Оливер хочет, чтобы все так думали, но Салливан Уоринг – очень уважаемый коннозаводчик. И он помог мне сесть на лошадь. Почему мне не следовало поблагодарить его?

– Не думаю, что тебе следует беспокоиться о том, как определяется занятость мистера Уоринга, – ответила Барбара, нахмурившись еще сильнее. – Он незаконнорожденный с неподтвержденным происхождением, а Элоиза нашептывает всем, что ты… состоишь с ним в связи.

Изабель побледнела.

– Это чушь! – Некоторое время она смотрела на Барбару, пытаясь собрать вместе разбегающиеся и пребывающие на грани паники мысли. – Никто не поверит ей, – наконец выговорила девушка. – Здесь присутствует много моих друзей. Они поймут, что я бы никогда не сделала ничего подобного.

– Тибби…

Во взгляде Барбары отразилось все то, о чем уже подумала Изабель. Сплетни. Все, что она могла сделать, чтобы защитить себя – это отрицать их, а это только придаст слухам больше достоверности. Игнорировать их точно так же бесполезно. Но, по крайней мере, так она сохранит хоть немного чувства собственного достоинства. И у нее есть друзья. Изабель знала, что они у нее есть. Барбара – ее подруга, и она не поверила сплетням. Должны быть и другие. Она выросла с этими людьми. И, ради всего святого, пока ее добродетель остается нетронутой, кого, черт побери, должно волновать то, что она подружилась с коннозаводчиком?

– Давай вернемся в зал, – решила она.

– Но…

– Это всего лишь Элоиза, распространяющая гадкие слухи. Мне могут поверить с такой же вероятностью, как и ей. А правда на моей стороне. – И, надеялась она, достаточно решимости, чтобы воздержаться от физического насилия в отношении бывшей подруги.

– Что ж, хорошо, – проговорила Барбара с явным нежеланием. – Если только ты не думаешь, что лучше было бы просто вернуться домой и подождать, пока что-то еще отвлечет всеобщее внимание.

Вероятно, это было бы мудрым решением. Но мысль о том, чтобы сбежать, казалась в высшей степени неприятной. Так и быть, Изабель поцеловала его, и хотела поцеловать еще несколько раз – но слухи разлетелись не поэтому. То, что видела Элоиза, было невинным жестом. Относительно невинным.

Перед тем, как они покинули альков, она обняла подругу.

– Спасибо за то, что рассказала мне.

– Да, хм, я только надеюсь, что я ошиблась насчет того, чем была так занята Элоиза.

Как только они снова вошли в главный зал, Изабель поняла, что Барбара не ошиблась. Элоиза и в самом деле очень постаралась. Все вокруг, казалось, смотрели на нее, и не с обычными дружелюбными улыбками, как это обычно было. О Боже. Ей нужно сообщить родителям и Филлипу прежде, чем это сделает кто-то еще.

Девушка нашла их у стола с десертом, отец разговаривал с ее братом, а мать выглядела слегка… сбитой с толку.

– Мама, – проговорила она, взяв маркизу за руку.

– Тибби, вот ты где. Так кто же записался в твою танцевальную карточку сегодня вечером?

– Никто. Дело в том…

– О, пожалуйста. Не шути о…

– Мама, послушай меня. – Изабель сделала знак, чтобы остальные члены семьи подошли ближе, и рассказала им о том, что ей поведала Барбара. К тому времени, когда она закончила свое краткое объяснение, лицо ее матери стало бледным, в то время как Филлип и ее отец оба выглядели так, словно готовы были кого-нибудь задушить.

– Это вздор, – прорычал Филлип.

– На данный момент я ничего еще не слышала, – слегка дрогнувшим голосом произнесла маркиза. – Возможно, ты преувеличиваешь, Барбара.

К ее чести, Барбара все еще стояла рядом с ним, хотя ее приятная улыбка становилась все более и более натянутой.

– Я думаю, что вы станете последними, кто услышит об этом. Ведь именно так распространяются сплетни, не так ли?