После Рима. Книга первая. Anno Domini 192–430

Императоры по своему усмотрению изменяли условия действующих соглашений. Валентиниан I, по словам Аммиана, в 70-х годах IV века снижал объем годичных субсидий алеманнам и сооружал крепости там, где по условиям договора их не должны возводить. Это был серьезный промах. Император не учел, что алеманнские вожди часть имперских даров передавали своим союзникам для подкупа и поддержания престижа, а решение Валентиниана лишило их этой возможности. Результатом была тотальная дестабилизация алеманнского сектора границы по Рейну.

Жившие у рубежей Рима германцы уже в какой-то мере были частью римского мира, но не по доброй воле и не на взаимовыгодных условиях. Поэтому им требовались постоянные напоминания о военном превосходстве империи. Превентивные атаки, сожженные деревни, заказные убийства лидеров, развязывание войн между потенциальными союзниками — таковы были средства политики Рима в отношении варваров.

Военная жестокость и агрессивная дипломатия вызывали острую враждебность германских племен, ненависть к Риму копилась и все чаще прорывалась сквозь границу. Варварская знать, претендующая на власть, могла возвысить свой авторитет среди воинов через восстания или одиночные акции против Рима.

Страсти накалялись, но теперь у римлян не было преимущества в вооружении по сравнению с варварами, какое существовало во времена Цезаря или какое имеют сегодня более развитые страны по сравнению с менее развитыми: с дубиной против танка на попрешь. Политические воды за пределами двойной дамбы из пояса клиентских королевств и пограничных гарнизонов становились все неспокойнее. В III веке в этой «плотине» появились трещины, в которые ринулись первые волны германского потопа, а в IV веке прорехи расширились и превратились в огромные бреши.

Ситуацию усугубили внутренние конфликты в империи, пассивность императоров (часто вынужденная и обусловленная нехваткой ресурсов), а более всего неполное понимание растущей опасности: в заботе о единстве государства римские императоры полагали, что от соотечественников исходит большая опасность, чем от варваров.

Глава VIII. Юлиан, будущий Отступник

Алеманны, старинный враг империи... Их набеги начались еще в 213 году при Каракалле, в 258 году они ворвались в Италию через Иллирию и подошли близко к Риму. На алтаре-жертвеннике, обнаруженном в Майнце, найдены надписи об ответном рейде римлян, в ходе которого были освобождены тысячи пленников, захваченных алеманнами в Италии.

В 261 году империя отвела войска от Декуматских полей, что говорит о серьезной нехватке ресурсов для удержания границ в обострившейся ситуации.

«Их набеги были бедствием третьего столетия, которое в дальнейшем обернулось еще большим несчастьем, потому что римляне в этой уязвимой области допустили образование чужого государства. Это зло должны были искоренить походы времен правления Аврелиана, но они не оправдали себя»

— считает Теодор Моммзен.

Набеги алеманнов продолжались до начала IV века, пока войска под командованием тетрархов и императора Константина не установили на границе что-то отдаленно похожее на временный мир. Но уже к началу 357 года казалось, что Римская империя вот-вот потеряет свои владения в Галлии, где вовсю хозяйничали германцы: на верхнем Рейне — алеманны, на среднем и нижнем — франки.

После неудачных попыток опытнейших римских полководцев вернуть эти земли, император Констанций послал туда — практически на верную смерть — своего молодого родственника Юлиана, которого давно невзлюбил и которому не доверял. Мы с ним уже встречались: Юлиан — один из двух младенцев, оставшихся в живых в династической бойне после смерти Константина.

Юность Отступника

Племянник Константина I Великого Флавий Клавдий Юлиан родился в 331 году. Его мать умерла сразу после родов, а в шесть лет он стал свидетелем резни во имя обеспечения передачи власти родным сыновьям умершего императора. Убили Юлианова отца, старшего брата и всю родню. Пощадили лишь его самого его единокровного брата Галла, который был тяжко болен и не представлял угрозы. Юлиан, надо думать, в детстве и юности жил в ожидании смерти.

Воспитанием и образованием братьев руководил арианин Евсевий, епископ Никомедии. Вряд ли наставник пользовался авторитетом у воспитуемых: им было хорошо известно, что Евсевий приложил руку к убийству их родных, будучи главным лжесвидетелем по обвинению жертв расправы в отравлении императора Константина. Вероятно, Юлиан уже тогда усомнился в христианской религии: все убийцы, начиная с императора Констанция, были ревностными христианами.