После Рима. Книга первая. Anno Domini 192–430

Римская Лютеция (Париж) эпохи Юлиана. Гравюра 1705 г.

Основным занятием Юлиана в Галлии была попытка навести хоть какой-то порядок в управлении и снизить налоговый гнет. Это была очевидная узурпация власти, так как у Юлиана не было права на административную деятельность. Префект претория Флоренций немедленно состряпал кляузу императору, но у Юлиана не было выбора: имперские и городские чиновники растаскивали последние ресурсы с разоренных войнами и восстаниями земель. В советах городов и общин заседали богачи, которые распределяли налоги так, что основная часть тягот падала на долю бедных. Авторитет, который Юлиан завоевал при Страсбурге, помог ему принять решительные (пусть и незаконные) меры: он выгнал из Белгики всех чиновников-сборщиков налогов и взял налоговый учет в свои руки. Затем Юлиан занялся восстановлением старых пограничных укреплений.

С 359 года в Галлии настал относительно долгий мир, а в 360 году в связи с наступлением персов Юлиан получил приказ отправить на восток лучшие войска. Отправка федератов на восток нарушала договор, который обязывал их служить только в Галлии.

Аммиан намекает, будто легионы Юлиана вовсе не горели желанием воевать на Востоке, а сам цезарь едва ли хотел лишиться немногих имеющихся в его распоряжении войск. После оглашения приказа Констанция в Галлии всерьез запахло армейским мятежом... Молодой цезарь пытался объяснить эту проблему Констанцию, но тот остался глух. Пришлось приказать войску выступить на восток, даже рискуя возможностью бунта.

Юлиан догадывался, что задумал Констанций: он помнил, как изолировали Галла, отбирая у него армейские части, одну за другой, пока цезарь не остался без защиты. Войско Юлиана оставалось невелико числом, но это были лучшие, проверенные солдаты. Удивительно, но армия не взбунтовалась, лишь выразив молчаливый протест, который видит всякий командир, когда солдат внезапно становится хмур и «тяжел на подъем».

Что-то носилось в воздухе. Что-то назревало...

...И наконец прорвалось: во время марша через Париж солдаты внезапно провозгласили Юлиана августом. Тот якобы не желал становиться императором и, веря в предопределение судьбы, вопросил богов. Боги, разумеется, дали формальное согласие.

(В скобках укажем, что, с учетом отношений с Констанцием, отказ от императорского пурпура означал бы для Юлиана верную смерть. Вероятно, он сам готовил эти события: незадолго до «провозглашения» один из комитов, особенно преданный Констанцию, был срочно командирован в Британию. По возвращении этого человека сразу арестовали, причем он даже не знал, что Юлиан объявлен армией императором.)

Юлиан направил Констанцию формальное письмо, содержание которого известно: