После тяжелой продолжительной болезни. Время Николая II

Среди либеральной профессуры возникло массовое движение демонстративных увольнений. Ушло в отставку руководство Московского университета, этому примеру последовали сотни преподавателей по всей России. Выиграл от этого только режим: на место ушедших лекторов поступили другие – может быть, менее квалифицированные, зато неконфликтные.

«Еврейский» вопрос чрезвычайно воспалился из-за киевского «дела Бейлиса». Официальные лица, газеты и судебные власти всерьез спорили, используют ли евреи кровь православных детей для своих обрядов. Народ внимал, над страной витал дух погрома.

В Финляндии после принятия (в октябре) закона о том, что тамошние юноши должны исполнять воинскую повинность на общероссийских основаниях, наблюдался резкий рост сепаратистских настроений.

По «империалистической» линии Россия произвела два демарша – успешный и неуспешный.

Черносотенная газета пугает читателей

Успешным было введение войск в китайскую провинцию Монголию, где после революции стало неспокойно. Предлог был обычный для колониальных держав – защита своих подданных. Ни Франции, ни Германии, ни России, кажется, даже не приходило в голову, что можно просто эвакуировать своих граждан из опасной зоны.

Монголия фактически попадает под российское управление.

Неуспешной была очередная попытка урегулировать российско-германские противоречия.

В августе по инициативе царя и кайзера две страны подписали в Потсдаме соглашение по Персии: Россия не препятствует строительству железной дороги Берлин – Багдад, а Германия признаёт «особые интересы» Петербурга в Северном Иране. Неуспешность заключалась в том, что этот компромисс вызвал активное недовольство и у российских военно-промышленных кругов, и у партнеров Петербурга по Антанте. Договор останется сугубо «бумажным».

Но прежде всего 1911 год прошел для России под знаком Столыпина и сложился для премьера трагически. Государственный деятель, поставивший перед собой невыполнимую задачу модернизировать страну, при этом сохранив самодержавие, сначала потерпел политическое поражение, а затем лишился жизни.

Кризис из-за законопроекта о «западных земствах» (учреждении земского самоуправления в западном регионе), имевший ключевое значение для столыпинской реформы, напомню, разразился не из-за сопротивления левых – к чему глава правительства давно привык, а из-за саботажа «государственников». Еще хуже было, что император не поддержал своего главного сотрудника. Возмущенный Столыпин совершил психологическую ошибку: поставил царю ультиматум, пригрозив отставкой. Николай таких вещей не прощал, что было хорошо известно всем близким ко двору людям. Как уже рассказывалось, свой закон Столыпин все-таки провел административным порядком, на несколько дней (12–15 марта) распустив Думу, но после этого бесцеремонного акта против премьер-министра ополчились уже все. Влияние Столыпина было подорвано.

Столыпин убит

Последние полгода своей жизни, вплоть до выстрелов в Киеве, Петр Аркадьевич провел в борьбе «против всех». Его убили в сентябре, но к этому времени курс разработанного Столыпиным «государственнического реформаторства» был уже обречен.

В дальнейшем преобразования, которые могли бы спасти монархию, происходили в замедленном темпе, как бы по инерции, а три года спустя война окончательно остановит этот процесс.

Тысяча девятьсот двенадцатый год

В апреле всех потрясла морская катастрофа. Огромный, сверхсовременный лайнер «Титаник» из-за ошибки вахтенного начальника столкнулся с айсбергом и погиб. Очень скоро точно так же – по вине правительств, то есть тех же вахтенных начальников, – погибнет вся прежняя цивилизация, свято верившая во всемогущество машин и технического прогресса.

Балканский кризис входит в фазу очередного обострения, предфинальную: в октябре начинается война болгарско-греческо-сербско-черногорской коалиции против Турции, которая еле успела выйти из войны с Италией. Это первый раскат приближающейся всемирной грозы.

В России основным поставщиком политических новостей продолжает оставаться Дума – до июня Третья, а затем, после выборов, Четвертая, в которой правительству предстояло выдерживать атаки и справа, и слева, поскольку оба фланга усилились, а центр ослабел.

Глава правительства (Коковцов, добросовестный, но неблестящий преемник убитого Столыпина) перестает быть главным ньюсмейкером. Из всех бесчисленных речей, произнесенных с парламентской трибуны в 1912 году, самый большой резонанс имело февральское выступление лидера октябристов Гучкова о «проходимце-плуте», влиянием которого пользуются «ненасытные честолюбцы» и «темные дельцы». О Григории Распутине впервые заговорили со столь высокой трибуны. Это начало общественной кампании, которая будет наносить по самодержавию удары куда более чувствительные, чем все революционные партии вместе взятые.