После войны

— И тебе не хворать, — машинально откликнулся я, с любопытством разглядывая нечисть — раньше мне с ними встречаться не доводилось. — Какими судьбами? — миролюбиво поинтересовался я. Запутать меня она не сможет, — чай, не леший, а существо куда более слабое, — силой навредить — тоже, так почему бы и не поговорить? Тем более, она здесь явно совсем не для вредительства.

— Я присяду? — проигнорировав вопрос, она медленно подошла к островку и, не дожидаясь ответа, присела на сырую стылую землю не так, чтобы рядом, но и недалеко. — Послушай, чародей, — медленно и как бы нерешительно начала она, не глядя на меня. — Ты здесь зачем?

— Честно говоря, просто проходил мимо и немного заблудился. Я тебе мешаю? — кикимора чем дальше, тем сильнее меня удивляла. Поведение её можно было назвать, мягко говоря, странным, а причин его я и предположить не мог.

— Домой идёшь? — и вновь она будто не услышала моего вопроса. Я уже хотел возмутиться, но вдруг понял, почему она вот так игнорирует мои слова, хотя вроде бы сама начала разговор. Кикимора стеснялась. Совершенно по-женски, по-человечески, мялась и не знала, как приступить к интересующей её теме.

— Домой. Что случилось? Беда какая-нибудь? — не выдержал я. Она только потупилась и кивнула. — Какая?

А дальше случилось совсем уж невероятное. Кикимора шмыгнула носом и подняла на меня полные слёз глаза.

— Помоги нам, пожалуйста! Сил никаких больше нет! — она снова всхлипнула. — Житья никакого не стало, с тех пор как он тут!

— Кто — он? — машинально уточнил я. Где такое видано, чтобы нечисть у людей вот так, по своему почину, помощи просила? Да ещё в слезах?!

— Мертвец окаянный, — вздохнула она. — Уснуть не даёт, сестёр моих перевёл, бочажников, водяников, — всех. Нас, кикимор, три дюжины на этом болоте было, теперь только пятеро осталось. Как поселился тут, так и житья нам не стало! А мы против него что? Тьфу!

— Покажешь, где он? — не задавая лишних вопросов, я поднялся на ноги, отряхивая шинель.

В общем, проблема явно по моему профилю; мертвец, не дающий покоя болотной нечисти — наверняка доманский офицер, больше просто некому. А вот что за офицер… С моим везением вообще и последнее время в частности, это должен быть лич. Причём старый, опытный и сильный. В возне с нечистью резон у него может быть только один, исследовательское любопытство. То ли они ему тут мешают в чём-то, то ли именно они и заинтересовали; насколько я знаю, наша нечисть всегда представляла огромный интерес для этой братии. Даже, пожалуй, больший, чем стихийная магия. Свою-то нечисть крестопоклонники извели под корень, если кто и остался — в самой глуши, старательно прячущийся от людей. А наши лешие, болотники, водяники и прочие в своих вотчинах хозяева, и их присутствие стало для доманцев большим и неприятным сюрпризом: природные духи крайне негативно восприняли появление ходячих мертвецов, и оказали нешуточное сопротивление.

— Пойдём, — кивнула она. — Здесь не очень далеко. Только вот… — она явно замялась и окончательно смутилась.

— Договаривай, не бойся. Я уже согласился помочь, и лучше, если я буду знать все подробности. Меньше сюрпризов — больше вероятность, что я справлюсь с вашей проблемой.

— Я не смогу тебя до конца проводить. Моё место в болоте, а он на суше.

— То есть? На окраине?

— Нет. Мы сейчас почти в сердце болота; неподалёку есть большой остров, там людская деревня. Вот в ней он и прячется. Нам туда ходу нет, а лешего там своего не имеется, и вообще больше никого из наших. А он ещё и круг какой-то чародейский сделал, или что-то вроде того. Я не знаю, что это, но идти страшно — так одна из моих сестёр погибла, давно ещё, в самом начале. Она переступила черту, и обратилась в пыль, — она снова всхлипнула.

— Постой, постой, — опомнился я. — Какая ещё деревня? Не должно здесь ничего быть, — я не слишком хорошо помнил карту местности — помнил бы, не забрёл в болото. Но вот тот факт, что Желтушкина топь простирается на многие вёрсты без каких-либо поселений, я знал совершенно точно. Потому и окончательно загрустил, сообразив, куда попал. В обход болот пешком было бы дольше, даже с учётом неторопливости моего продвижения. Но то пешком! А после давешней метели, в которой я, собственно, и заблудился, дороги небось уже расчистили, и был шанс найти какую-нибудь попутку.

— Да она тут давно уже, — пожала плечами утопленница. — Желтушки называется.

Чернушина какая-то. Место, конечно, глухое, гиблое; но не до такой же степени, чтобы потерять целую деревню!

Могло случиться так, что эту деревню кикимора выдумала, чтобы заманить меня… куда-то. Но это только теоретически могло, на практике — зачем ей такие сложности? Чтобы со мной справиться, нужно существенно больше её сородичей, да и то я в это время должен спать — болотные русалки существа слабые, и сжечь их ничего не стоит. Любые серьёзные боевые чары, и без разницы, десяток их был, или сотня.