После Второго Солнца

– Да ничего особенного, просто в этой самой тюрьме задумка такая же, как и здесь. Только вертухаи там не такие злые. Там ты ночью спишь, а пока день стоит, то должен работать в месте, где обычные трудяги получают еду да монетки резные за это. Вот у меня свербело в одном месте, когда я в кандалах рыл грядки вместе с каким-то стариком, который за эту же самую работу получал мешок муки каждые пятнадцать дней. И вот представьте, я так целый год работал за миску тюремной баланды. Ну а зимой, когда копать было нечего, меня отправили на скотобойню, где было еще больше таких вот трудяг, работающих там по своей воле, а не по приказу, как его там… – и задумчиво почесал лоб.

Тут, расплываясь в улыбке, добавил Иван:

– …Судьи. По приказу судьи.

Андрей возмутился и дернулся на лавке у костра:

– Да! По приказу судьи, блядь! Вот придумают же такое, нет, чтобы по-нормальному спросить с человека, придумали какого-то судью, бумажки, заточение. Завидую я вам, мужики, кто в этой Крепости не бывал, голова меньше болеть будет.

Тут подал голос задумчивый Серега, который разминал запястья после работы:

– Чтобы ты ни говорил, Крепость эта – жирное место для каждого из нас. Никто не пропадет.

Иван поддержал:

– Это точно. Я, конечно, не по вашей части, но работал там добросовестно, семью кормил. Еще на синее по выходным оставалось.

Тут прохрипел Гена:

– Ну, действительно, Ваня, у тебя-то дури хватает, дай только поработать, вон, здоровяк какой.

Иван одобрительно засмеялся и, зевнув, произнес:

– Помни об этом, низкорослый друг. А теперь пора бы на боковую, раз уж работа сделана.

Обычно в шахте хватало трех лавок для сна, так как в то время, когда одна тройка шахтеров работала, другая спала. Но теперь шахтерам пришлось стелить на землю тряпичные подстилки и спать так. Укрываясь с головой одеялом, Влад услышал тоскливый голос Андрея:

– Ох, твою мать, и так вот жить еще четыре дня. Убежать бы отсюда…Я так устал.

Откуда-то, с другой стороны костра, послышался возмущенный голос Кости:

– Не ты один устал, поэтому молчи и спи.

Влад долго не мог уснуть, так как ему было непривычно спать в таком положении, и время от времени вокруг костра ходил Гена, отгонявший крыс от припасов и шахтеров, спавших на полу.

Глава 2

Вкус свободы

– Где ты пропадал?

– Я… я был в оковах! Неужели ты забыл?

– Это не я что-то забыл, а ты! Ты забыл о нас с мамой. Ведь когда нас поймали, ты мне велел убегать, помнишь? После этого я все-таки нашел ее. И мы тебя ждем.

– Но я не могу… Я даже не знаю, где я сейчас нахожусь. Я ничего не вижу, брат!

И тут с глубоким эхом в пустоте он услышал до боли знакомый и родной женский голос:

– Ты рядом с нами, сынок. Мы тебя ждем. Тебе всего лишь нужно прийти к нам. Мы снова будем вместе. Всей семьей.

– Мама…

Он начал чувствовать, что плачет во сне и его сердце раздирает тоска по дому и тем, кто жил в нем. Но в один момент его вырвали из сна. На секунду раскрыв опухшие глаза, Влад увидел ужасающую картину. Арсений, бригадир, бил по лицу Андрея, которого скрутили за руки двое других цеховиков, усадив его на колени. Протерев глаза, Влад услышал хриплый истеричный вой Андрея, которому в этот момент в голову вбивали нос. Только сейчас Влад обратил внимание на то, что вся площадь вокруг костра хорошо освещалась прожекторами. Глухие удары, всплески крови и рыдания едва не свели с ума самого молодого из рабов. В этот момент он был готов подскочить и наброситься на цеховиков, чтобы помочь другу. Но его за плечи схватил Серега, который был рядом, и его лицо выражало больше удивление, чем испуг. Эти движения заметил один из цеховиков, которого рабы никогда не видели в группе Арсения. Откинув в сторону Серегу, цеховик демонстративно щелкнул затвором автомата и ткнул в лицо Владу, который, ничего не успев понять, начал пятиться. Придавив раба стволом автомата к земле, цеховик картаво прорычал сквозь зубы:

– Чего, с-сука, в рыло захотел, а?

На этом все закончилось. Рабы сидели в ряд на коленях. Где-то в стороне тихо стонал Андрей. В этот момент Влад был рад, что Серега его остановил, так как своя шкура всегда была дороже, несмотря ни на что.

– Вы что тут устроили, черви?– грозно, брызжа слюной, свирепствовал Арсений, расхаживая из стороны в сторону перед рабами.

Держась за широкий порез на левой щеке, к Арсению подошел цеховик в черной форме с автоматом наперевес и тихо добавил:

– Сеня, объясни им, они-то не знают.

Подав голос, Серега решил рискнуть:

– Что не знают?

Арсений, будто одержимый злобой, как никогда, дернулся и хотел наброситься на раба. Но был остановлен раненым цеховиком, по подбородку и шее которого интенсивней потекла кровь из раны, делая его черную форму на груди еще темнее. Глядя на незнакомого цеховика, Влад понимал, что ранение было серьезным. Арсений, дабы усмирить свой яростный запал, сел на лавку и закурил, после чего над ним стала вздыматься едва видимая сиреневая дымка, в то время как картавый, незнакомый рабам цеховик, стоя за спиной, ядовито шипел: