После заката

– Так зачем этот кожаный сюда залез? Он остаётся? – тихо промурлыкал домовой, обнюхивая широкую и уже почти сухую спину моего гостя. – Он что-нибудь принес? В гости и с пустыми руками! Вот зачем так?

– О, дорогой Максимот, не хочу тебя расстраивать, но этот смертный влез сюда только с одной целью – размножаться! – бесцеремонно прошуршала горгулья, которая, очевидно, за свой много-столетний век столько всего неприличного повидала в стенах этого замка. – Смертных же хлебом не корми – дай скорее поразмножаться!

– Что?! Размножаться в моем номере?! – завопил Мот, да так, что мы с Лео подпрыгнули. Кот выгнулся коромыслом, вся его бежево-коричнево-кремовая шерсть встала дыбом.

Я краснела все гуще и быстрее. Благодаря судьбу за то, что Леон, конечно же, не обладая звериным даром Дина, не мог понимать, о чем говорят за его спиной местные бесстыжие обитатели.

Ладно уж кот, но вот от горгульи я подобных шуточек никак не ожидала. Старовата она была, да и притворялась до последнего приличной и добропорядочной.

Однако, недовольное мурчание обычного земного кота Леон всё-таки расслышал и быстро обернулся.

– О, какая красивая кисонька! – улыбнулся парень, протягивая свою широкую ладонь к негодующему коту. – Кыс-кыс-кыс!

Домовой Мот отпрыгнул на подушки, злобно шипя и вереща на всю комнату, словно к через постель нему тянулась не теплая человеческая ладонь, а морда опасной ядовитой змеи:

– Ах ты мешок кожаный! Покыскысай себе под хвост! Или я сейчас как…

В общем, мы с Лео так не узнали, что именно домовой сделает сейчас, а что потом. Потому что в этот момент, когда я не только покраснела, но и не на шутку побледнела от происходящего. Парень, очевидно счел мой румянец, стремительно сменившийся бледностью, за особый знак к действию. Он резво вскочил на ноги, схватил меня за руку и резко приблизил к себе, обняв меня за плечи так крепко, что я не только чувствовала тепло его голой горячей кожи, но и ощутила движение каждого каменного мускула под ней.

Он так крепко меня сжал, что практически весь воздух с негромким ругательством покинул мои лёгкие.

– Не сметь! Не сметь размножаться в моем номере! А ну-ка фу! ФУ! – кричал шокированный кот, когда мы с Лео шлёпнулась на кровать и кубарем по ней покатились. Я все ещё не могла дышать, частично из-за собственного шока, но в основном потому, что он так крепко меня сжимал.

Горгулья в этот момент подобрала цепкими лапками пустой металлический таз и со всей силы постаралась огреть им Леона по голове, дабы, как она выразилась, привести молодого человека в чувство и охладить пыл. Однако, каменная задница промазала и, с гулким стуком по затылку огреб кот. Раздался душераздирающий вой и поспешные, но не особо искренние, извинения горгульи.

Мы же с Леоном благополучно скатились с кровати и шлепнулись на мягкий ковер рядом с ней. Не знаю, как только он меня не раздавил, но Лео оказался сверху, а я снизу. Парень осторожно навис надо мной, удерживая равновесие на одном локте и лишь слегка прижимая меня к полу своим массивным телом.

Как только я снова смогла вдохнуть хоть сколько-то воздуха в свои легкие, я закричала, а точнее прохрипела, как умирающая курица:

– Помогите! Насилу…

– Да тихо ты! Ничего я тебе не сделаю! – прошептал Лео, плотно закрывая мне рот своей широкой теплой ладонью. – Там на балконе… слышишь?

Я замерла, прислушиваясь, и сквозь гулкие удары наших сердец смогла уловить за окном звуки какой-то возни. Блин! Опять балконную дверь забыли закрыть!

– Неужели эти придурки с пушкой вернулись?! – нахмурилась я, снова краснея от мыслей о том, что обо мне подумает старая горгулья-извращенка. Парни так и лезли в мой номер среди ночи. Кто-то, чтобы прибить, а кто-то, как этот голый в полотенце, наоборот… И тут до меня, наконец-то, дошло. Так вот для чего Леон схватил меня, прижал к себе и быстренько упрятал за кроватью. У парня не было никаких задних мыслей, он просто не хотел, чтобы нас заметили с улицы.

– Тсс! Слушай! – отозвался он одними губами и быстро пояснил. Его горячее дыхание обжигало мне щеку и щекотало шею. – Когда Дони выстрелил, он перебил что-то на твоём балконе, какую-то там опору. Вся бетонная плита наклонилась, и эти болваны слетели на этаж ниже, а с номера выше на твой балкон свалился ещё кто-то.

Я нахмурилась и со всей силы навострила свой звериный слух, который подарил мне Дин.

– Кто?!

– Надеюсь, что не директриса Академии! – нервно выпалил Лео. – Ведь именно ее номер идёт этажом выше твоего. И последнее, что я помню, она пила чай на своем балконе с майором Балдсоном, дядей Доминика.

К моему ужасу, Леон оказался абсолютно прав. Вскоре среди звуков возни, я стала отчётливо различать ругательства, произносимые парой очень знакомых голосов – крикливым женским и рычащим мужским.

– Да что такое с вашими балконами происходит? – недовольно кряхтел мужчина, в котором я тут же узнала Майора Балдсона. – О, тролль вас дери, отпустите мою шею! Мы уже не падаем! Ай… рухлядь! Ножка от этого кресла едва не угодила мне под хвост! Хоть где-то у вас есть порядок, Мадам Буффало?