После занятий (СИ)

Ох, тогда мы оторвались, словно в последний раз, возможно, так и было, ведь я думала, что больше никогда её не увижу. Парки аттракционов, кино, музеи, концерты, шоппинг, ночь у меня в особняке, а потом ещё одна у неё в номере отеля, разговоры о мальчиках и так далее по списку, в общем, мы испробовали все развлечения среднестатистических девочек-подростков, которые только есть на свете. Но потом она уехала обратно на родину.

А теперь она была прямо передо мной и поправляла складки на чёрной рубашке и красной клетчатой юбке. Но взгляд её был другим. Я даже сначала растерялась, не знала, что ещё мне можно сказать, но затем перевела взгляд на её телефон, всё ещё целый и живой после неудачного свидания с полом.

Чёрт возьми.

Я бросилась к телефону подруги и просто не могла отвести глаз от экрана. В открытом Директе высвечивался чат с аккаунтом без аватара и бессмысленным набором букв в строке значения никнейма, а в нём значились отправленные собеседником фото и одно видео.

Я дрожащими руками взяла телефон девушки и стала рассматривать их, стараясь не расплакаться. На коленях Александра сидела почти голая я, без рубашки, бюстгальтера и трусиков, только в галстуке, затянутом на моей шее, и задранной вверх юбочке, открывающей миру все мои прелести. Как я расстёгивала своему преподавателю рубашку, наш с ним горячий поцелуй, а затем и интимный момент, уносящий наше сознание далеко за пределы этой реальности. И только одно выражение неописуемого блаженства на моём лице заставило меня испытать стыд. Дичайший стыд. Дрожащими пальчиками я ткнула на видео, и в ту же секунду из динамика донеслось:

— Плохая девочка. Опять не надела трусики, — а затем череда смачных шлепков, вызывающих у меня громкие постанывания и всхлипы.

Я отшатнулась от телефона, словно увидела там нечто ужасное (так, впрочем, и было). И внезапно я почувствовала, что с моим состоянием происходят какие-то метаморфозы: взгляд затуманился пеленой крупных слёз, которые затем срывались с ресниц и скользили по горящим от стыдливого румянца щекам, дыхание сбилось, я не могла вдохнуть ни капли воздуха и только бесцельно схватилась за горло. Сердце колотилось, словно бешеное.

Кто это сделал? Что теперь будет? Ясное дело, что теперь это дойдёт до руководства школы, меня выгонят, а Александра посадят.

Рэйчел скривилась, наблюдая за моей панической атакой, схватила у меня из рук телефон, собрала тетради и учебники, разбросанные вокруг нас, и ушла восвояси, взглянув на меня с каким-то пренебрежением.

Через пару минут приступ стих, и я сломя голову побежала к кабинету иностранных языков, надеясь встретить там своего преподавателя. Я проносилась мимо учеников, поднявших надо мной смех и гогот, и учителей, которые кричали мне, чтобы я не бегала по коридорам. У самого кабинета какие-то парни выросли передо мной из ниоткуда, словно огромная скала, так, что я врезалась одному из них прямо в грудь, и только хотела отойти, как он схватил меня за галстук.

— Пусти! — вырвалось у меня, а они громко захохотали.

— Эй, пацаны, а она сегодня надела трусики? Ха-ха-ха! — рассмеялся парень и сильно шлёпнул меня, отчего мне стало очень противно.

Я вырывалась, почти слёзно просила их отпустить меня, как из-за спины послышался голос:

— Что здесь происходит?

Излюбленный вопрос Александра заставил хулиганов слегка стушеваться от неожиданности. Они резво отпустили меня и убежали, злорадно захохотав. Из глаз потекли горючие слёзы, а внутри остался липкий комочек отвращения к тем парням, к школе, к Рэйчел, к себе…

— Малыш, всё в порядке? — обеспокоенно спросил Алекс, погладив мою щеку, когда мы зашли в кабинет и остались наедине.

— Нет! — вскрикнула я. — Ничего не в порядке! Они всё знают, за нами следили!

Я плакала у Александра на груди, пока он ласково поглаживал мои волосы и целовал макушку.

— Но такого ведь не могло произойти, — нахмурился Алекс.

— Могло, и ещё как произошло! А всё потому, что ты не закрыл дверь! — вспылила я.

— Я не закрыл дверь, потому что ты мне не дала этого сделать, — сказал он.

— Ах, теперь я виновата?! — закричала я, совершенно не осознавая, что говорю.

— Я не говорил, что ты виновата, Агата.

— Как раз это ты и сказал! — я ткнула пальцем ему в грудь и отвернулась, нахмурившись.

— Ты ведёшь себя, как маленькая, — строго сказал мужчина, начав заводиться.

— Так, может, нам расстаться, если я такая плохая?! — из глаз потекли слёзы.

— Может! — отрезал он и отвернулся к стене.

Мир рухнул. В одно мгновение я оттолкнула от себя родного для меня человека, но поняла я это лишь когда бежала далеко от школы. Ноги сами несли меня навстречу к неизвестности, а я всё не могла понять, что же натворила. Теперь Алекс и говорить со мной не захочет, не то, что снова укутать в свои объятия или нежно впиться в мои губки, ожидая ответного поцелуя.

Через несколько часов я позвонила тётушке и попросила забрать меня с набережной, по которой я проходила, наверное, несколько часов.