После жизни

Граф рычит на него, уводя меня за свою спину.

− Я могу и не сдержаться.

− Лучше бы ты не сдержался и рассказал, что все поселения хладных уничтожены.

Мы — последние. Она — мишень. И все мы в большой жопе! - стальным голосом говорит

Трент.

Неужели?!

− Почему, тогда нас не уничтожили? - вырывается у меня вопрос. Он адресован

Тренту.

− Лес спас тебя и твоего ребенка.

Я так и думала.

− А остальные?

− Остальные находились на таких же открытых местностях, как и наш, - целует меня

Граф и гладит большим пальцем щеку.

− И они...?

− Их нет. Такая же полная зачистка. Как было и у нас. Газ работает на «отлично». - в

голосе Графа сквозит боль. - Ну что, доволен? - поворачивается он к Тренту.

− Правда не всегда сладка. Но от этого она не перестает быть ею. Правда необходима.

Трент больше не остается с нами. Он больше не задерживает нас.

Много информации. Мне нужно присесть.

− Тебе плохо? - пугается за меня Граф. - Присядь, - помогает он меня присесть на

небольшой камень, что здесь рядом.

− Нет. Просто, устала, - пытаюсь успокоить его. - Мы идем?

− Ты уверена?

− Уверена. Идем, - поднимаюсь я, спеша идти дальше, пока он совсем не передумал.

Ведь, он может так поступить. Надо его знать.

Граф не противится мне. Он просто сдается и следует за мной.

Мы поднимаемся наверх. К той самой поляне. Там открыто. Над нашими головами

ходят тучи. Все серо кругом и словно давят на плечи.

Посередине лежит плед, что придавлен огромной плетеной корзинкой. Из нее торчат

бананы. Желтые, свежие и такие аппетитные.

− Там бананы! - радуюсь я как ребенок.

− Да, я знал, что тебе это понравится. Но там много еще всего, - дает мне свободу и

указывает рукой в сторону нашего пикника Граф. Я отрываюсь от него и ускоряю шаг на

сколько для меня это возможно. - Осторожно, не торопись.

− Хорошо.

Я сажусь на краешек пледа, подгибая под себя ноги. Напротив опускается Граф, он не

отрывает от меня свой взгляд.

− Расскажи мне все, что происходит! - я хочу все знать. Мне просто опротивело то, что я живу как слепая и меня просто водят на веревочке.

− Тебе не надо этого знать. Я со всем разберусь. Не беспокойся, - пытается успокоить

меня он. - Может, хочешь бутерброды с тунцом? - он пытается меня отвлечь? Не выйдет. Я

не сдамся.

− Нет, не хочу. Я хочу, чтобы ты мне все рассказал.

− А ты стала смелой. Я больше не вижу той забитой испуганной девчонки, которая

лишь храбрилась ради своей сестры. А сейчас, я вижу перед собой ту, что готова разорвать

всех, если придется.

− А мне больше ничего не остается.

− Знаю. Прости меня за это.

− Хватит, Граф. Расскажи мне все, прошу тебя, - беру я его руку в свою. Он дергается.

Граф не хочет говорить. Не хочет, но должен. - Ты же доверяешь мне?

− Как себе.

− Тогда, расскажи. Я выдержу, не бойся.

Граф кивает.

− Я уходил каждый день с Трентом и другими парнями, чтобы разведать обстановку.

Кольцо над нами сгущается. Наши с тобой фото развешены по всем районом. Внутри

каждого гетто мы считаемся опасными преступниками.

− Что?! - страх сковывает жилы. Я, кажется, врала, когда говорила, что справлюсь.

− Да. За твоими родными ведется постоянная слежка. Их допрашивали.

− Откуда ты это знаешь?

− Есть люди, такие как старуха у Трента или доктор Кейс у меня и они помогают нам, видя, что творит совет семи. - я вспоминаю того доктора с нашей окраины, что помогал

тогда Графу и Псу. Та ночь, что изменила мою жизнь, когда Несси стало плохо. - Ксандер...

Тот и вовсе обезумел. На всех плакатах о нашем розыске есть пометка...

− Какая? - мои пальцы немеют. Они холодные.

− Со мной не церемониться. Убить. А ты...

− Что? Говори!

− Ты нужна им живая. Нужна этому сумасшедшему.

− Но зачем?

− Не знаю. Но выяснять мы это не будем.

− Я надеюсь, - выдыхаю я.

Да уж, картина не совсем радужная.

Я беру из корзинки один банан и чищу его словно сомнамбула. Не гляжу на него: просто очищаю, просто съедаю и кашляю, подавившись.

Граф тут же кидается ко мне; он очень сильно беспокоится обо мне.

− Ты как? - аккуратно, боясь причинить боль, похлопывает меня он по спине.

− Просто подавилась, все хорошо.

− Ты пугаешь меня, а это не так-то легко сделать, - с укором в глазах сообщает мне

Граф.−Догадываюсь, - я льну доверчиво к его груди, стараясь передать ему всю любовь, что во мне живет. Ребенок спокоен рядом с ним. Мне тепло и уютно.

Граф шумно выдыхает и обнимает меня. Он не может сопротивляться мне и моим

чарам. Это меня немного забавляет. Но и беспокоит. Чувства Графа ко мне — это его сила

и слабость. Его слабое место. И оно может сыграть злую шутку.

Граф опускается ко мне, опираясь на локти. Его губы теплые и они целуют меня в

макушку, подавая ток через позвоночник. Я вздрагиваю и цепляюсь за его рубашку.

− Мне так тепло с тобой, - вдыхаю я родной запах.

− Я до сих пор думаю, что ты — сон, который вот-вот закончится. И мне страшно.

Первый раз.

Мне нечего сказать. Хочется лишь быть рядом и законсервировать этот самый миг.

Но все имеет место заканчиваться...

И это мгновение оказывается на финише. Живот дергает и давит вниз. Я чувствую

сильные, почти болезненные, толчки своего ребенка. Но такого не должно быть! Док