Читаем Последнее чудо полностью

Последнее чудо

Вторая пьеса из цикла «Сказки кончились» (первая – «Конец сказки» по мотивам сказки Юрия Олеши, в соавторстве с Евгением Бороховским).

Юрий Гиренко

Драматургия / Проза / Современная проза / Стихи и поэзия18+

Последнее чудо

Юрий Гиренко

Памяти Евгения Львовича Шварца


ISBN 978-5-4483-3888-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Действующие лица

Колдун

Юлий, бывший трактирщик

Юлия, жена Юлия, бывшая статс-дама, ныне кандидат в президенты от Умеренных

Начальник штаба Юлии, бывший придворный «тюремщик»

Юрист штаба Юлии, бывший придворный «узник»

Юлиан, сын Юлия и Юлии

Вожак, бывший Ученик Охотника, лидер Радикалов и кандидат в президенты

Одетта, жена Вожака, его начальник штаба

Одиллия, вдова старого Охотника, пресс-секретарь Охотника

Министр-председатель, бывший Администратор

Секретарь Председателя, бывший Первый министр

Электор, бывший Палач

Король, бывший Медведь

Королева, бывшая Принцесса

Штабисты, журналисты, охранники и т. п.

I

Нелепо, смешно, безрассудноНадеяться даже,Что сказка не кончится,Что жизнь себя не покажет…В ней и трагедия, и фарс,Герой с дырой – и массы масс,И нету места для любви,И не горит огонь в крови,И невозможно здесь посметь,И невзначай приходит смерть…Бездумно. Бессильно. Бесплодно.Совсем не волшебно.Ни толку, ни проку, ни в лад, невпопадСовершенно…

* * *


Дом Колдуна. Вполне мистический антураж – черепа, скелеты, цепи. Со всех сторон зловещие всхлипы и стоны, негромкая страшная музыка, сумрак… В общем, типичное обиталище злого колдуна. Все старое, ветхое, кругом паутина. При этом на заднике нарисованная яркими красками рожица с надписью WELCOME! (а под ней мелко – to the hell). За сценой раздается раскат грома, помещение освещают алые сполохи, слышен рев какого-то злобного – и явно очень большого – зверя, а затем дикий вопль страшно напуганного человека. Кто-то яростно колотит в двери «Помогите! Откройте!» Дверь распахивается, слышен голос: «Фу, Марципан! Фу!», рев умолкает, на сцену вваливается Юлий, ведя в поводу покалеченный велосипед. Сам он тоже имеет весьма потрепанный вид – ободранный, обожжённый, взъерошенный. Вслед ему – сполох пламени, двери захлопываются. Выйдя на середину, ошарашено озирается и говорит полушепотом «ау…» В ответ – гром, молния, зловещий хохот. Из угла поднимается огромная черная тень, которая, завывая, надвигается на Юлия. Тот роняет велосипед, падает ничком, закрывая голову руками, и перепугано кричит. Зловещие звуки прекращаются, раздается добродушный смех и насмешливый голос: «Ну чего орешь? Ты мне всю рыбу распугал!»

Юлий (не вставая, только приподняв голову): К-какую рыбу?

Из глубины сцены темным силуэтом появляется Колдун – это его голос был слышен. На нем затрапезный халат, колпак, шлепанцы. Подходит к Юлию сзади, оставаясь вне его поля зрения.

Колдун: Что значит «какую»? Всю! Ты как сюда попал?

Юлий (по-прежнему лежа, не решаясь обернуться): На велосипеде…

Колдун: Интересный способ (осматривает покалеченный аппарат). Кто на ком ехал?

Юлий (лежа, но храбрясь): По очереди!

Колдун: На экзотику потянуло?

Перейти на страницу:

Похожие книги

Забытые пьесы 1920-1930-х годов
Забытые пьесы 1920-1930-х годов

Сборник продолжает проект, начатый монографией В. Гудковой «Рождение советских сюжетов: типология отечественной драмы 1920–1930-х годов» (НЛО, 2008). Избраны драматические тексты, тематический и проблемный репертуар которых, с точки зрения составителя, наиболее репрезентативен для представления об историко-культурной и художественной ситуации упомянутого десятилетия. В пьесах запечатлены сломы ценностных ориентиров российского общества, приводящие к небывалым прежде коллизиям, новым сюжетам и новым героям. Часть пьес печатается впервые, часть пьес, изданных в 1920-е годы малым тиражом, републикуется. Сборник предваряет вступительная статья, рисующая положение дел в отечественной драматургии 1920–1930-х годов. Книга снабжена историко-реальным комментарием, а также содержит информацию об истории создания пьес, их редакциях и вариантах, первых театральных постановках и отзывах критиков, сведения о биографиях авторов.

Александр Данилович Поповский , Александр Иванович Завалишин , Василий Васильевич Шкваркин , Виолетта Владимировна Гудкова , Татьяна Александровна Майская

Драматургия
Убить змееныша
Убить змееныша

«Русские не римляне, им хлеба и зрелищ много не нужно. Зато нужна великая цель, и мы ее дадим. А где цель, там и цепь… Если же всякий начнет печься о собственном счастье, то, что от России останется?» Пьеса «Убить Змееныша» закрывает тему XVII века в проекте Бориса Акунина «История Российского государства» и заставляет задуматься о развилках российской истории, о том, что все и всегда могло получиться иначе. Пьеса стала частью нового спектакля-триптиха РАМТ «Последние дни» в постановке Алексея Бородина, где сходятся не только герои, но и авторы, разминувшиеся в веках: Александр Пушкин рассказывает историю «Медного всадника» и сам попадает в поле зрения Михаила Булгакова. А из XXI столетия Борис Акунин наблюдает за юным царевичем Петром: «…И ничего не будет. Ничего, о чем мечтали… Ни флота. Ни побед. Ни окна в Европу. Ни правильной столицы на морском берегу. Ни империи. Не быть России великой…»

Борис Акунин

Драматургия / Стихи и поэзия