Последнее дело Даймонда

Вскоре нам удалось составить список тех, кто жил на улице, и среди них оказались Джон Вуд, Тобайас Смоллетт, Джошуа Веджвуд, Джейн Остен, Уильям Фриз-Грин. Мэтью выписал фамилии и признался, что ни о ком из этих людей не слышал.

– Узнавай. В этом цель задания. – Я хотела вызвать в нем энтузиазм. – Сейчас пойдем в справочный отдел и я покажу тебе, где искать.

Я оставила сына изучать «Словарь национальных биографий», а сама пошла купить новую парковочную карту. А когда вернулась к машине, там меня ждала знакомая массивная и не слишком желанная особа. Молли Эйбершо поприветствовала меня, сказав, что ребята на стоянке такси узнали мою машину и предположили, что я скоро вернусь. На сей раз она была в разноцветном пончо, которое, вероятно, купила в магазине латиноамериканских ремесел.

– Я решила, вам будет интересно взглянуть на сигнальный экземпляр. – Она протянула мне «Ивнинг телеграф».

– «Профессор спасает тонущего мальчика», – прочитала я заголовок передовицы.

Мы с Мэтью избавили бы себя от неприятностей, если бы воспользовались телефоном, вместо того чтобы таращиться на стену Джон-Брайдон-Хаус. Итак, профессор Джекман – герой Палтнийского каскада.

– Должна признаться, я в восторге, – улыбнулась Молли Эйбершо. – С самого начала это была моя тема. Радует, когда материал находит продолжение.

– Вы сами разговаривали с профессором?

– После того как меня навел на него ваш сын. Светлая голова.

– Вы имеете в виду Мэта?

Журналистка удивленно подняла голову.

– И того и другого. Но сейчас я говорила о мальчике. – Она улыбнулась, и я поняла, что у нее в запасе есть кое-что еще. – Вы не рассердились, что я с ним пообщалась?

– С какой стати? – Я решила, что не позволю вовлечь себя в спор. – Он всегда отвечает на телефонные звонки, если меня нет дома.

– К тому же очень способный. Большинство детей говорят односложно. Школа все-таки имеет значение.

– Вероятно. – Я насторожилась. Не хотела, чтобы в газете снова упоминали школу и Мэта.

– Могу я спросить, вы собираетесь повидать профессора Джекмана, чтобы лично поблагодарить его?

Вот сейчас Мэт мог бы сболтнуть о непристойной сцене, которую видел у Джон-Брайдон-Хаус. Но благодаря историческому заданию мистера Фортескью гнусная история осталась неизвестной для прессы. Я ответила, тщательно подбирая слова:

– Разумеется, мы найдем какой-нибудь способ выразить свою благодарность.

– Готова посодействовать.

– В этом нет необходимости, – быстро возразила я.

– Вы же хотите повидаться с ним?

– Да, но… – Я начала терять самообладание.

– Пожать руку и все такое.

– Пожалуй.

– Завтра он будет в магазине книжной сети «Уотерстоун». Тед Хьюз собирается подписывать экземпляры сборника своих стихов. Приглашены местные любители литературы.

– Я не могу туда пойти.

– Почему? Вход открыт для всех. В этом смысл подобных мероприятий. Речь идет о продаже книг. Вы с Мэтом тихонько подойдете к профессору и поговорите во время аперитива. Это намного проще, чем заявляться домой или в университет.

Я колебалась. Предложение журналистки показалось мне безобидным.

– И Мэту не придется отпрашиваться в школе, – добавила Молли Эйбершо.

– Он по воскресеньям тоже занят.

– Даже во второй половине дня?

Подумав, я решила, что второй такой возможности выразить профессору Джекману благодарность не представится. Уже начала планировать, что бы на себя надеть.

– Мы с вами там увидимся, – сказала Молли Эйбершо.

Глава пятая

В то воскресенье около полудня в книжном магазине «Уотерстоун» на Милсом-стрит толпились люди, жаждущие бросить взгляд на поэта-лауреата или получить его автограф. Мы с Мэтом не лезли в гущу – стояли поодаль между секциями фантастики и детективов, стараясь не пропустить появление другого знаменитого человека.

Мэт, как ни сопротивлялся, пришел в школьном, в красную и белую полоску, блейзере, в серых брюках и белой рубашке с галстуком. Я объяснила ему, что в таком месте нельзя появляться в футболке и джинсах – воскресной форме учеников его школы. Футболки и джинсы мальчики надевали под сутаны на службу в аббатстве. Он ворчал, что если одноклассники заметят его разгуливающим в школьной форме по Милсом-стрит, при следующей встрече ему не сдобровать. Я заявила, что мои таксисты мне еще не то устроят, если увидят в юбке.

– Вот он! – внезапно прошептал сын.

– Где?

– В группе с другой стороны, ближе к книгам.

– Книги везде.

– У стены под вывеской «Художественная литература» рядом с женщиной в зеленой шляпе. С ним высокий, черный и лысый с галстуком-бабочкой.

– Точно он? По телевизору он казался выше.

– Да, – кивнул сын. – И он вполне высокий.

– Пожалуй, ты прав.

Профессор Джекман оживленно беседовал со стоящими рядом людьми. С черными усами, быстрым взглядом, энергично жестикулирующий во время речи, он больше походил на гондольера, торгующегося из-за платы, чем на ученого. Мне захотелось подойти и послушать, о чем он говорит. Но я робела при мысли, что придется прервать его, чтобы назвать себя и познакомить с сыном.