Последнее дело «ВАЛЕТОВ»

По голосу и виду Аристарха Матвеевича чувствовалось — он доволен тем, что Пашка Баяновский, которого он с пелёнок знает, с мошенниками не связан. Присвоение важного вещественного доказательства проступок, конечно, то же серьёзный, но святых в полиции нет.

— Переволновался я, что-то, — сказал он. — Сразу и не засну. Надо рюмочку опрокинуть. Составьте-ка молодые люди старику компанию. Коньячок у меня хороший найдётся

Под коньячок с лимончиком завязалась беседа неспешная. Но Алексей в любой обстановке не забывал о том, что он репортёр и следовательно обязан знать обо всех происшествиях в городе.

— Вы говорили, что выезжали на убийство? — спросил он Баяновского.

— Да. Возле «Молдавии» человека застрелили.

— Застрелили? — изумился Лавровский. Случалось в Москве резали, душили, травили ядом. Могли и гирькой по голове угостить, а вот стреляли крайне редко. — Кого, если не секрет?

— Да какие тут секреты, если репортёры со всех газет сбежались. Погибший был личностью довольно известной

— бывший ресторанный певец Михай Фэгэраш.

Лавровский взглянул на настенные часы. Около двух ночи. Сегодняшний номер «Московского листка» начнут печатать самое позднее через полчаса. Не успею, подумал он, да и другое сейчас важнее — выяснить все подробности.

— Ещё один! Не иначе этот Шпе..- воскликнул было Малинин, но осёкся, увидев, как Карасёв приложил палец к губам.

А Аристарх Матвеевич налил всем ещё по рюмке:

— Помянем раба божьего Михая. Пусть земля ему будет пухом.

Выпил и сокрушённо покачал головой:

— Жалко. Эх, душевно он пел. Зачем с «валетами» связался?

— С какими ещё «валетами»? — удивился Баяновский.

— Уверен, его убил кто-то из обманутых игроков. Ведь в прошлое воскресенье.

— Многого ты, Паша, пока не знаешь. Тут дело намного серьёзнее. Мы им по поручению самого Владимира Андреевича Долгорукова занимаемся. Выкладывай-ка, как всё случилось.

Михай сидел в «Молдавии» весь вечер. Был очень весёлый. Знакомым объяснял, что сумел достать денег и завтра расплатится со всеми, кто поставил у него на Полкана. Ушёл часов в десять. Трактирная прислуга, привлечённая звуками выстрелов, высыпала на улицу и увидела лежащего на земле цыгана и уносящийся прочь экипаж.

— На извозчике убийца уехал? — спросил Карасёв.

— Не рассмотрел ни кто. Стемнело уже. Да и дождь, как раз, начался.

— Из сыскного приезжали? — продолжал расспросы старый полицейский.

— Двое сыщиков — Соколов и Рабинович. Потом сам Муравьёв подъехал.

— Ну и как он?

— Сказал, что нам с приставом, после убийства Митьки Кумакина, доверять ничего серьёзного нельзя, поэтому дело вести будет сыскное. Распорядился отправить труп в морг при Тверской части.

Пообещав незамедлительно сообщать обо всех новостях. Баяновский ушёл.

— Что делать будем, Аристарх Матвеевич? — растерянно спросил Лавровский. — Ведь одна за другой ниточки рвутся.

— Да, ребята. Ловкий нам с вами супротивник достался. Но ничего, бог не выдаст, а свинью мы и сами съедим. Люблю я, понимаешь, жареную свинину, да под холодную водочку…

И без всякого перехода стал отдавать распоряжения:

— Сергей Сергеевич, поезжайте с самого утра в сыскное. Чует моё сердце, есть там у Шпейера свой человек. А ты Лёша, в Люблино. Напарника я тебе нашёл надёжного, перед ним все двери открыты. За вами Семён Гирин заедет — я его попросил. А теперь спать идите!

На пороге Алексей остановился:

— Аристарх Матвеевич, засомневался я, что Поль это имя. А вдруг фамилия?

— Ты о младшем Поле? Чиновника особых поручений при обер-полицмейстере, следовало бы тебе в лицо знать. Он, как и Пашка, бороду носит.

Алексей смутился:

— Да откуда мне знать? Он всего недели две из Петербурга переведён. Мне Пастухов сегодня об этом сказал.

— А хоть бы только два дня! На то ты и репортёр газетный! И вот ещё, насчёт следователя Кейзера. Французу твоему, вроде бы, врать незачем… А всё равно, не верится. Ладно, утро вечера мудренее.

Глава 23. ГЕХТ, ШАЛУНОК И ДРУГИЕ

Они стояли на Тверской и ждали Семёна Гирина. Напарник, которого подыскал Карасёв, Алексею понравился. Такой же типичный русак, как и он сам — крупный, светловолосый, неторопливый и добродушный. Правда постарше.

— Младший губернский ветеринарный врач коллежский асессор Соболев Иван Васильевич, — крепко пожав руку, представился он. — Только давайте без чинов. Можно и без отчеств.

— Договорились, — назвав себя, согласился Алексей.

— А мы с вами, похоже, уже где-то встречались.

— На бегах, поди, — добродушно проворчал Карасёв.

— Ваня такой же заядлый лошадник как и ты. А вот и Семён. Ты, Лёша, там поосторожней, на рожон не лезь. Вдруг на даче не только этот сморчок Гехт, а кто посерьёзнее. Самсон, допустим.

— Не волнуйтесь. Аристарх Матвеевич. Если, что — помогу. Два таких богатыря любого Самсона скрутят и Далилу впридачу, — засмеялся Соболев. И пояснил Алексею. — Я пять лет на Кавказе служил, в Нижегородском драгунском. Довелось не только коней лечить, но и абреков ловить.