Последнее «долго и счастливо»

– Ты сегодня выглядишь рассеянной.

– Я? Что? Нет-нет… – притворно закашлялась Софи. – Просто устала. Знаешь, когда не до конца поправился, очень сложно…

Рафал впился взглядом в глаза Софи, словно собирался вывернуть наружу ее душу. У Софи все сжалось внутри. Она заставила себя поцеловать Рафала в щеку и пожала его бледную ладонь.

– Увидимся за обедом, да? – сказала она.

Рафал какое-то время изучал лицо Софи – ей эти секунды показались вечностью. Наконец лицо самого Директора смягчилось, он сжал руку Софи ледяными пальцами и сказал:

– Да. Не опаздывай. Я буду тебя ждать.

С этими словами он ушел на свой урок – Софи провожала его взглядом, готовясь улыбнуться и помахать ему рукой, если он обернется.

Он не обернулся.

А как только за спиной Рафала закрылась дверь класса, Софи заметалась как заяц, панически ища выход из Приюта Гензеля. Ей необходимо было найти место, где она могла бы спокойно подумать.

Разумеется, Рафал не ошибся – она была рассеянной. Неожиданно для самой себя, Софи никак не могла собраться, чтобы переключить внимание на молодого человека, которого считала своей единственной настоящей любовью, чье кольцо она носила на пальце, за которого поклялась сражаться. Но что же так сильно отвлекало ее от Рафала? Да то же самое, что всегда отвлекало внимание Софи с самого раннего детства…

Парни.

Слишком много парней вокруг нее, вот в чем штука! Не запутаться бы в них.

Софи закрыла за собой заиндевевшею дверь, постояла немного в холодном, сереньком солнечном свете на крыше бывшей башни Чести. Посмотрела с высоты на темневший за ядовито-зеленым озером лес, на серое небо, скорее закатное, чем утреннее. Затем, глубоко вздохнув, она направилась к саду Мерлина, украшенному фигурно подстриженными кустами, изображавшими сцены из истории короля Артура, – этот сад был своеобразным памятником легендарному отцу Тедроса и местом, где больше всего любили уединиться Софи и Агата, когда им нужно было поразмыслить.

Софи подошла ближе и удивленно подняла брови.

Живые изгороди в саду Мерлина рассказывали теперь не о короле Артуре и не о Гвиневре, нет – они рассказывали об их сыне. Софи медленно пошла по саду, разглядывая хорошо знакомые ей сцены. Вот первое свидание Тедроса и Агаты. Вот Тедрос приглашает Агату на Снежный бал всегдашников. А вот он освобождает Агату, застрявшую в колючих зарослях Бескрайних лесов…

«С какой стати было устраивать в школе Зла памятник истории любви Добра?» – думала она, разглядывая Агату в объятиях Тедроса. Софи испытала укол ревности и попыталась справиться с ним, напомнив себе о том, что давным-давно уже разлюбила Тедроса. Теперь он был с Агатой.

А с Софи был Рафал.

И все же до конца затушить огонь ревности Софи не удалось. Еще минут десять она бродила по странному памятнику романтической истории Тедроса и Агаты, пока не добралась наконец до последней живой скульптуры в саду. Она изображала первый поцелуй Тедроса и Агаты под ивой.

«Как странно, – подумала Софи, подходя ближе. – Я целовала Агату… Агата целовала Тедроса… И только я никогда, ни разу не целовала Тедроса».

И теперь она не поцелует его уже никогда, потому что он стал ее врагом. Преступником и предателем. К тому же ей и без него есть кого поцеловать. К тому же ее парень намного красивее, лучше и честнее выстриженного из кустов принца, которого целует прямо перед ней выстриженная из кустов Агата.

Софи приподнялась на цыпочки, потянулась вверх, показывая друзьям-предателям свое золотое кольцо, прикоснулась им к их сомкнутым губам, и…

… и ее руку обожгла нестерпимая боль.

Софи вскрикнула, попятилась назад.

По ее руке быстро расползались вверх, к плечу, уродливые ярко-красные пятна, вгрызались в кожу, обжигали так, что перехватывало дыхание.

Спустя несколько секунд Софи уже неслась по крытому переходу между зданиями, как разъяренный носорог, расшвыривая в стороны выходящих после четвертого урока учеников. Взлетев вверх по винтовой лестнице, Софи с грохотом распахнула дверь в кабинет деканов – к этому времени воспаленные, горящие волдыри уже разбежались по всему ее телу, высыпали на шее, устремились к лицу…

Стоявшие возле окна профессор Мэнли и леди Лессо встретили появление Софи на удивление спокойно.

– Говорила я тебе, Билиус, что кто-нибудь непременно обожжется, – вздохнула леди Лессо.

– Но это же возможно только в том случае, если прикоснуться к героям сказки о влюбленных всегдашниках. Я рассчитывал на то, что такого дурака во всей Школе не найдется, – Мэнли посмотрел на Софи и хмуро добавил: – Иди в комнату Красоты и посиди в бассейне с горячей водой.

– Но декан Сэдер спалила все комнаты Красоты! – промычала Софи, скрипя зубами от боли.

– Только женскую, – сказала леди Лессо. – Иди в мужскую.

Софи рванула к двери. Кольцо Рафала ножом впивалось в ее распухший палец.

– Софи! – окликнул ее Мэнли.

Она обернулась.

– Твоя любовь к Рафалу вдохновила всех сторонников Зла, – улыбнулся профессор. – И учителей тоже!

Софи натянуто улыбнулась и выбежала за дверь.