Последнее Евангелие

- Представляете, для него, хранителя семейной тайны, это было чрезвычайно серьезным делом. Шутка ли - спрятать древнее Евангелие, оставив ключ! Но Эверет сумел превратить весь процесс в игру, от которой сам получал удовольствие.

- Ага, он любил головоломки, - согласился Джереми. - Дешифровщик от Бога!

- Прямо как Клавдий.

- Поиски сокровища напоминают партию в шахматы, - тихо добавил Джек. - Задача соперника всегда оказываться на шаг впереди и оставлять запасные ходы, чтобы подольше продлить игру. А тебе надо предугадать эти ходы, только тогда можно победить.

- Я думал, ты археолог, Джек, а не охотник за сокровищами! - Глаза Костаса лукаво блестели. - Что-то я начинаю серьезно о тебе беспокоиться!

- Есть! - радостно воскликнул Джереми. - Сработало! Получилось шесть слов.

- Круто, черт возьми! - не сдержался Джек.

- Слова, естественно, на немецком.

- Вот беда!

- Как у тебя с немецким? - спросил Джереми у Джека, быстро переписывая слова в блокнот.

- Почти все забыл, - ответил Джек, гляда на экран ноутбука. - По-моему, Grabeskirch - это "церковь", хотя могут быть более узкие значения. Я знаю, кто нам поможет! - Вытащив из кармана сотовый телефон, Джек открыл его и нажал кнопку, на которой был запрограммирован секретный номер ММУ. - Сэнди, это Джек. Найдите, пожалуйста, Мориса Хибермейера и попросите перезвонить мне как можно быстрее. Спасибо. - Джек выжидающе смотрел на телефон; наконец тот зазвонил. - Морис? Рад слышать тебя, дружище! - Джереми вырвал листок из блокнота и передал Джеку, который взял его вместе с ручкой и вышел на улицу. Через несколько минут Джек вернулся, не успев даже убрать телефон. - Я зачитал Морису слова. Он обещал покумекать и перезвонить.

- Как у него дела? - спросил Костас.

- Сидит в пиццерии в Неаполе, - ответил Джек. - Похоже, кардинально изменил отношение к Италии! Говорит, вводить в заблужение бюрократическую систему Неаполя - премиленькое занятие. Появляешься с утра в Археологической инспекции, вставляешь очередную палку в колесо и можешь быть абсолютно свободен до следующего утра! Морис по второму разу обходит местные пиццерии. Уверял меня, что, если придется еще раз пробираться по геркуланумскому тоннелю, он не пролезет!

- Что, и даже не вспоминает о своем последнем проекте в египетской пустыне, который пришлось забросить? Он еще хотел, чтобы ты поехал с ним, - сказал Костас. - Никаких тебе там узких проходов. Ширь да простор! Кстати, мы поедем в Египет?

- Ни словом не обмолвился. Наверное, рот был забит пиццей.

- Нет, серьезно. Что он сказал?

- Морис взял все под контроль. Местные власти вначале хотели воспользоваться им в своих целях. Ну, ты понимаешь. "Известный египтолог, самы лучший в своем деле, был выбран правительством для проведения исследовательских работ". Морис прекрасно говорит на итальянском. Власти и глазом не успели моргнуть, как он превратился в настоящую медиазвезду местного телевидения! Морис повернул популярность нам на пользу. Археологическая инспекция хочет, чтобы он организовал пресс-конференцию для обнародования статуи Анубиса. А Морис, в свою очередь, настаивает на том, чтобы провести встречу с журналистами на месте раскопок виллы у входа в тоннель. А все для того, чтобы ему с Марией было проще наблюдать за тем, как развиваются там события. Еще он разыграл целое шоу на телевидении о том, что опасно оствлять виллу в таком состоянии, что нужно закрыть ее, пока не найдутся денежные средства для крупномасштабных раскопок. Морис настаивает на том, чтобы инспекция забетонировала вход в тоннель в его присутствии. Они с радостью согласились. По крайней мере теперь мы уверены: то, что там хранится, останется нетронутым до поры до времени.

- Кто бы мог подумать! - пробурчал Костас и заглянул Джеку в глаза. - Он узнал что-нибудь об Элизабет?

- Ничего.

Зазвонил телефон. Джек тут же выбежал на улицу. Вскоре он вернулся и, положив мобильник в карман, показал листок из блокнота:

- Готово. - Потом прочистил горло и прочитал: - "Слово Иисуса - в усыпальнице".

Повисла тишина. Все, как по команде, уставились на роспись на стене.

- Слово Иисуса, - первым заговорил Костас, - это, судя по всему, Евангелие, которое мы ищем.

- Допустим, - прошептал Джек.

- А усыпальница… Вероятно, он имел в виду эту комнату. Неужели Евангелие находится здесь?!

- Может, и не находится. Вдруг Эверет просто хотел сообщить, что эта комната - усыпальница.

- Что-то не пойму!

- Да уж! Расшифровка мало что дала. - Джек окинул взглядом скромное помещение, задержавшись на росписи. - Эверет, конечно, мог спрятать манускрипт здесь. Но по-моему, это слишком очевидно. Думаю, он понимал: тот, кто добрался сюда, разгадал головоломку с греческими буквами, должен был досконально изучить его жизнь. Похоже, есть кое-что еще, и мы это упустили. Большой кусок мозаики!

- 1917, - прошептал Джереми. - Ключевой год.

- Ну не знаю, что еще можно из него выжать! - воскликнул в серцах Джек.

- Эверет остался здесь, когда Монтгомери уехал? - спросил Костас.

- Что-что? - растерянно переспросил Морган.