Последнее искушение свободой

– Знаешь, ведь для Денницы и тем более для Года, не проблема экстренно вывести меня отсюда, но как видишь, я пока ещё здесь. Выходит, моя миссия здесь ещё не до конца выполнена. Вот только в чём она заключена для меня, мне неизвестно. Но пока я здесь, у меня есть одна радость, это видеть Эльзу. Ведь я каждый вечер прихожу к зданию компании, чтобы хотя бы издалека посмотреть на неё, а потом проводить до дому, следуя за ней на расстоянии. И я как бы стал для неё ангелом-хранителем. А ведь мы всегда помыкали этими низкородными служаками, а теперь я ангел высшего чина, готов поменять все свои чины на возможность воплотиться в хранители. – С горечью сообщил Атеист, немного помолчал и спросил меня.

– Только знаешь, что-то я её в последнее время не вижу и это меня уже стало тревожить. Может, ты знаешь что-то про неё? – с мольбою в глазах спросил он меня. После этого вопроса до меня стали доходить подозрения об истинной причине прихода Атеиста ко мне. Неужели все эти разговоры были всего лишь прологом для этого его главного вопроса. Но нет, не может быть, и всё же, как бы Атеист не запутался во всех этих делах, его ангельскую позицию трудно поколебать возникшими жизненными перипетиями и, я думаю, что он всё также твёрд в своих воззрениях на проводимую политику Года. Как же я ошибался на этот счёт. Видимо недооценка человека, в особенности влияния на него женской части, всегда приводили к такому результату. Что же касается Эльзы, то я был информирован на её счет. Я знал, что её на время перевели в северный филиал компании. Но я решил, что в настоящий момент будет лучше не сообщать об этом Атеисту, и для того чтобы перевести нежелательный для меня разговор, я после отрицательного ответа на его вопрос, направил беседу в другое русло.

– А я ведь их видел в канцелярии у Года. – Вдруг вставил я.

– Кого их? – непонимающе спросил Атеист.

– Ну тех, убиенных. Мне ещё показалось странным вынесенное им решение, подождать с окончанием дела, до прибытия основного участника. – Рассказал я ему вспомненное мною у Года.

– Ну и что, мне уже нет до них никакого дела. – С этими словами Атеист встаёт из-за стола и, надевая снятый пиджак, висящий на спинке стула, говорит: «Пожалуй, мне пора».

– А разве ты, не останешься у меня? – удивлённо спросил я его.

– Спасибо за гостеприимство. Но я не хочу, чтобы у тебя были проблемы из-за меня.

– Какие ещё проблемы? – сразу не сообразив, автоматически спросил я.

– Ну как, я всё-таки разыскиваемый преступник, и если кураторов из нашей канцелярии тебе можно не опасаться, то насчёт местных властей, я бы не стал так думать.

– Да, пожалуй, ты прав. – Согласился я. – Но что ты будешь дальше делать, как долго рассчитываешь ещё здесь находиться?

– Знаешь, а ведь по большому счёту, меня здесь ничего не держит, разве что только желание видеть её. А в виду того, что эта последняя, держащая меня причина, можно сказать, исчезла в неизвестном для меня направлении, то я, пожалуй, вскоре решусь и предстану перед нашим небесным боссом. Для этого всего-то надо, лишь лишить себя жизни, а там сверху, если уж решат меня недостойным иметь славу Ангела, то значит, переведусь в легион Денницы. Поменяю свою начальную ангельскую «А», на присущее легиону отрицания человечества, его деструкцию. Так что, возьму определяющую эту деструкцию приставку –де и вольюсь в ряды его демонов, и снова буду служить во славу небес, только уже с другой, ниц-стороны. Но это будет потом, а пока. Пока! – с этим прощальным словом, Атеист направляется к двери, затем пристально вглядывается в зеркало, сбоку смотрит на меня и с прощальным кивком выходит из квартиры. Я, неудовлетворённый его ответом, подбегаю и, открыв дверь, вслед ему кричу:

– Атеист, мы с тобой ещё увидимся? – В ответ же мне слышится его ответ:

– Возможно.

Постояв ещё некоторое время в подъезде, я в расстроенных чувствах вернулся назад, к себе в квартиру. Но что значит в расстроенных чувствах? Неужели, они были когда-то настроены на что-то?