Последнее поколение

– Елизавета никогда не одобряла нашу работу, она ни разу нам не позвонила за последние месяцы, нам приходилось всё делать самостоятельно. К тому же Елизавета не владеет «Транстеком», им владеет Лилия, следовательно, её приказы мы должны выполнять.

– В таком случае вот наш ответ… – начала Мэри.

– Я согласна, – перебила её Лилия.

– Что? – переспросила Мэри, поворачивая голову в её сторону.

Они обменялись короткими взглядами: Лилия попыталась выразить всё своё отчаяние, накатывающее на неё в последние месяцы. В глазах Мэри она, в свою очередь, прочитала нежность и заботу, но решительное неодобрение любого насилия.

– Я согласна, – повторила Лилия, поворачиваясь к Бориславу. – Вы нанесёте ответный удар по семье Салахуддин. По тем, кто виновен в смерти моего брата. Но не по судьям и их семьям. Этих восьмерых вы не тронете.

Лилия сама была не в восторге от своего решения, но другого способа победить она не видела. Её должны бояться так же, как боялись отца. Необходим был по-настоящему решительный шаг, как сказал человек перед ней, и если этот шаг должен быть жёстче, чем всё, что предпринимали враги, так тому и быть.

– Простите, мы поговорим наедине? – спросила Мэри, и Борислав согласно кивнул.

Компания людей в чёрном отправилась к грузовичку химчистки, а Лилия осталась наедине с Мэри и Заком.

– Я понимаю, ты скорбишь по своему брату, но то, что они предлагают, это настоящее безумие.

– Всё так, – подтвердила Лилия. – Ты совершенно права.

– И ты всё равно отдашь приказ об уничтожении целой семьи?

– Семьи наших врагов. Они напали на Андреса, на Артура, напали бы и на меня, если бы осталась без охраны хоть на минуту. Они убили Арлетт, ту милую девушку, что едва успела выбраться из тюрьмы. Сама не могу поверить, что говорю такое, но я хочу, чтобы им стало плохо. Чтобы они пожалели, что решились на убийство.

– У меня есть целая банда, – ответила Мэри. – Люди Ирвинга справятся с подобной задачей и без отдела «Р».

– Прости, Мэри, но ты сама сказала, что вы слишком сострадательные для подобного дела. Вы как полиция для бедняков. Ни Вадим, ни Бернард не захотят участвовать в подобном.

– Я могу как-то отговорить тебя? Ты слишком много берёшь на себя. Ты не жестокий человек, я тебя знаю, ты очень милая и отзывчивая девушка.

– Может, в этом и проблема, – ответила Лилия. – Никто не боится милую и отзывчивую. Салахуддины потому и наняли убийц: что им может сделать какая-то простушка, лицо коллекции духов осени девяносто пятого?

– Тогда поручи Михалу действовать более жёстко. Я боюсь, что ты превратишься в монстра, если последуешь по этому пути.

– Ладно, – согласилась Лилия. – Но с семьёй наших врагов мы поступим как с врагами, не будем их жалеть.

Глубоко вздохнув, Мэри покачала головой. Ей не нравилось принятое решение, но и аргументы против этого закончились.

– Действуйте, – произнесла Лилия, подходя к Бориславу. – Пусть нашим врагам прилетит такая ответка, чтобы они пожалели о смерти Андреса и следующий, кто захочет нам навредить, десять раз подумал.

– Хорошо, – кивнул Борислав. – Всё будет выполнено в ближайшие несколько дней.

– И звоните мне когда нужно, не надо встречать на пороге дома.

Такси ожидало их неподалёку, и Лилия потянула Мэри за собой. Зак последовал за ними. Когда они загрузились в машину и включили кондиционер, Лилия спросила:

– Зак, вот почему ты был уверен, что в доме безопасно. Ты увидел фургон отдела «Р», убедился, что внутри сидят люди отца, которые успели проверить и дом, и старика.

Зак утвердительно кивнул.

– В следующий раз предупреждай меня, ладно? Не люблю оставаться в неведении, – после чего повернулась к Мэри и положила ладонь на её руку. – Я знаю, что ты не одобряешь такое, но мы должны выиграть эту войну, иначе смерть придёт не только за Андресом, но и за всеми нами. Ты же видела, как сильно нас ненавидят другие тхари. Проигрыш означает не потерю имущества, а окончание нашей жизни: никто меня в покое не оставит.

– Я понимаю… – произнесла Мэри, глядя Лилии в глаза. – Только пообещай, что всегда будешь со мной советоваться.

– Обещаю. Я всегда буду говорить с тобой обо всём, ты же знаешь. Но сейчас мне очень нужно то самое условие.

– Условие? – спросила Мэри.

– Условие победы. Если наша война выглядит как два человека, сидящих по шею в грязи, то я нырну, чтобы откусить противнику яйца.

– Я понимаю, – ответила Мэри, но по её внешнему виду стало понятно, что она на месте Лилии поступила бы иначе. Мэри предпочла бы проиграть войну, чем опускаться до уровня врагов.

Весь путь до аэропорта Лилия говорила лишь о том, насколько она оказалась слепа, чтобы не заметить, каким человеком был Эдуард. Дома он всегда вёл себя мило и доброжелательно, что совсем не вязалось со стилем ведения дел. Он тратил миллиарды на поддержание своей репутации в глазах как обычных людей, так и тхари. Мэри гладила её по голове, а Зак изредка одобрительно качал головой в ответ на вопросы.