Последнее пророчество Ирикеи (СИ)

Саргос правил королевством почти двадцать лет. Но всё это время он не чувствовал себя полноправным правителем. Суд над его старшим братом так и не состоялся. Тот, как сквозь землю провалился. А короноваться он не мог до тех пор, пока в храме не погаснет камень Наргора. Так что, условно он всё ещё был просто наместником короля, причём без одобрения последнего. Саргос давно пытался решить эту проблему, ему нужна королевская корона, а не жалкое регентство при юной принцессе. Да, он давно узнал о рождении Маргарет, но не трогал её раньше времени. Кто знает, как выпадут карты? Возможно, ему придётся искать союза с этой девчонкой. С её матерью такого бы не вышло, она была участницей тех давних событий и ненавидела его всей душой. Это даже хорошо, что она повредилась умом. Можно не опасаться её влияния на дочь. Кто станет слушать сумасшедшую? Какая удача, что она успела родить девчонку, знать бы, кто из придворных так постарался и наградил его внучатой племянницей. Ну да камень всё равно признает её правопреемницей, как внучку Наргора. А девчонке что нужно — драгоценности да наряды. Не трудно будет уговорить её отказаться от королевской власти в его пользу, посулив золотые горы. Что вообще может смыслить этот ребёнок в управлении государством? Никто не знает, на какие жертвы ему пришлось пойти, чтобы получить страну под свой полный контроль. Наргор был слишком мягким и покладистым человеком. Это недопустимо для правителя такого большого государства. Распустил своих подданных, они совсем страх потеряли.

Взяточничество и казнокрадство расцвели пышным цветом. Налоги в казну не доплачивались. Соседи позволяли себе выказывать недовольство невыгодными условиями договоров. Для кого невыгодными? И ведь не раз Наргор соглашался пойти на уступки, в ущерб своим интересам. Тунеядцев и попрошаек расплодилось столько, что в храм не войдёшь, спотыкаясь на каждом шагу об их протянутые ладони. И только Наргор не замечал, что болячки нарисованы, а якобы отсутствующая конечность спрятана под широкими складками одежды, в то время, как напоказ выставляется деревянный обрубок. Даже дети у материнской груди неестественно спокойны, одурманенные сонным зельем.

Многие считали его методы жёсткими и даже жестокими. Но порядок в стране появился, с этим соглашались даже его враги. Они кричат о свободе и милосердии, но путают вседозволенность с попустительством. Легко быть добреньким, когда на твоих плечах не лежит груз ответственности за целое королевство. Всегда найдутся недовольные. Многим удалось заткнуть рот, переворошив их прошлое и обнаружив неприглядные делишки недовольных. Теперь это его самые ярые сторонники. Самых идейных противников пришлось принести в жертву. Но кто сказал, что в деле наведения порядка не следует избавляться от ненужного хлама, даже если этим хламом являются его подданные?

Единственная жертва, которую он оплакивал до сих пор, была жена его брата Ларинда. Они были очень дружны. Милая и добрая женщина заменила ему мать. Если бы он только мог изменить прошлое. Хотя, кого он обманывает? Он поступил бы точно так же. Ларинда была слишком предана своему мужу, она никогда не поддержала бы его, а видеть в её глазах ненависть — это было выше его сил. Она даже не поняла, что он всадил ей нож в сердце, умерла мгновенно, не испытывая боли. Даже улыбка на губах не померкла. Такой вот улыбающейся она иногда приходила в его сны, но теперь в этой улыбке появилась печаль. Почему-то ему казалось, что она его простила. Или он опять себя обманывает?

Саргос мерил шагами свои покои, вспоминая всё то, что сподвигло его тогда, ещё совсем молодого и немного наивного юношу предпринять те жестокие шаги, которые до сих пор по ночам немного тревожили его душу. Вот именно, что немного, он хорошо понимал, что от его души мало, что осталось. Как он мог тогда отважиться и провести ритуал единения? Где была его голова, когда он принимал это судьбоносное решение? Силы захотелось, да такой, чтобы никто на свете не мог противостоять ему. А то, что эта связь потребует много жертвенной крови, он понял много позже. Понял, когда силы начали покидать его тело, иссушая его как капли росы в знойный полдень, вот тогда он и принёс свою первую жертву этому ненасытному божеству, ставшему с ним единым целым. Сначала он чувствовал только дикий неуправляемый восторг. Сила бурлила в нём, ища выход наружу из тесной телесной скорлупы, пока не разорвала её на части. Вот тогда он и увидел своё новое обличье. Увидел и ужаснулся. То, что отразилось в зеркале, больше не было человеком. Огромное чудовище с горящими глазами, десятью руками-щупальцами и несколькими рядами остро заточенных зубов. Саргос со страхом перевёл взгляд от зеркального отражения на свои дрожащие руки и немного успокоился. Если убрать все зеркала из дворца, никто ничего не заметит.