Последнее расследование детектива Моро

Видать, остолопы Гаррисона снова безуспешно пытаются создать хоть какую-то видимость порядка и контроля, вновь и вновь патрулируя улицы в надежде напасть на след какого-нибудь из многочисленных нарушителей закона и спокойствия, особо расплодившихся в последнее время и чересчур осмелевших под прикрытием осадившей город пелены.

Воры, убийцы, сектанты и прочая нечисть, особо облюбовавшие долину Мискатоник чуть ли не с самого основания Плимутской колонии, теперь осмелели настолько, что начали совершать убийства, кражи, богохульные кровавые и самые жестокие обряды прямо средь бела дня, если так можно назвать господствующую хмурую непроглядную серость, которая окончательно стёрла границы между днём и ночью, светом и тьмой, превратив жизнь горожан в беспросветный и бесконечный кошмар.

Я скромно предлагал свою помощь властям округа в лице главного инспектора аркхемской полиции в раскрытии череды этих нашумевших загадочных ритуальных убийств, сотрясающих Аркхем и округу вот уже несколько лет, явно имеющих связь между собой и, скорее всего, совершаемых одним и тем же ублюдком. Однако Моррис Гаррисон по-прежнему ведёт себя как последний осёл. Он порядочный человек и хороший полицейский, в чём я мог убедиться ни один раз, когда во времена нашей молодости мы вместе с ним проходили обучение в Бостоне, но ярко выраженное упрямство, параноидальная самостоятельность и отказ от любой предлагаемой помощи когда-нибудь обязательно его погубят. Ему ни на йоту не удаётся продвинуться в этом расследовании, в чём он решительно не желает сознаваться и признавать свою беспомощность, успокаивая себя и общественность тем, что работа, мол, ведётся, следователи трудятся, не покладая рук, и результаты не заставят себя долго ждать, хотя сам в глубине души с горечью понимает свой полный провал и неудачу.

Ну, да и чёрт с ним, мне работы и без него хватает. От Роули и Инсмута на севере и до Салема, Кингспорта и Марблхеда на юге ежедневно совершается уйма преступных делишек: от мелких краж, до которых даже местным блюстителям закона нет дела, до групповой поножовщины и диких людских жертвоприношений, ужасающим размахом напоминающие прошлогоднюю бесчеловечную расправу Эндрю Кэхо в школе «Бэт», когда в жизнь небольшого городка штата Мичиган пришлось вмешиваться федеральным агентам. Многим из этого, что нельзя доверить полиции, или при случае, когда официальные власти уже бессильны помочь, в частном порядке и с решительной готовностью предлагают заняться мне. Я же понабивший за жизнь много шишек и повидавший достаточно всего, чтобы не кидаться подобно голодному волку на любую самую сомнительную работу, берусь за дело только в том случае, если оно мне действительно интересно. Скромная одинокая жизнь позволяет мне придерживаться подобной свинской философии. Если же расследование кажется мне пустяковым, или чувствуется малейший скотский подвох, я без колебания отказываюсь. Тогда работа перепадает даже таким идиотам как, например, Эдди Хелленхольм, чей офис располагается в Даунтауне, с которым мы не то чтобы не ладим, но всячески стараемся избегать и не замечать существования друг друга.

Стоит признать, что иногда я напиваюсь и на несколько недель отхожу от дел, чему безусловно рады эти козлы, количество заказов у которых во время моих запоев увеличивается в несколько раз. Это несомненно, я это точно знаю, чёрт их подери.

Наконец, когда время уже близилось к полуночи, вынырнув из тёмного проулка между двух старинных зданий на Саут-Ист стрит, что на самой восточной оконечности Аркхема, я взбежал вверх по ступенькам, оставляя позади над головой выцветшую и потерявшую всякую привлекательность вывеску – «Бюро расследований детектива Моро», вошёл внутрь, после чего тихо закрыл за собою дверь.

Глава 1. Напиток

Не желая зажигать большой свет, я, несмотря на кромешную тьму внутри, уверенно прошёл в кабинет и на ощупь включил электрическую настольную лампу. Мрак тут же отступил к углам, а я снял верхнюю одежду и закурил. Резкий звук полицейского свистка, вновь донёсшегося с улицы, не дал мне погрузиться в размышления, касающиеся заказа, над которым сейчас шла работа, и сбитый с мысли, я подошёл к окну: сквозь плотный туман как будто бы различалось бледное свечение фонарей и стена дома на противоположной стороне улицы. Было ли это в действительности, или же мой мозг достраивал украденные серой пеленой очертания окружающего мира – оставалось загадкой.