Последнее разделение

Поступки, которые мы совершаем, продиктованы нам нашими внутренними установками. Для кого-то главное это – доброта, для кого-то – любовь или сострадание. А, может быть, некоторые ценят справедливость превыше всего. Даже превыше жизни других людей. Но, это уже называется месть…

Если ты делаешь что-то в разрез со своими внутренними ощущениями, тебе как-то не по себе. Ты всё время сомневаешься: а правильно ли ты поступил? Да! – говорят тебе – правильно! Ведь ты поступил по закону, ты поступил так, как от тебя ожидало Общество. Но ты – не в «своей тарелке», и какое-то чувство вины начинает грызть душу.

Может быть, когда ты что-то делаешь или собираешься сделать, самое правильное правило: это – внутреннее ощущение комфорта? А не общественное мнение? Но, тогда тебя могут счесть за нарушителя закона, или, в лучшем случае, за ненормального. Что выбрать? – каждый решает сам.

14

……………………………….………………………………………………………

Солнце стояло уже высоко. Балдахин давал какую-то тень, но она была тёплая и нисколько не спасала Шубад от изнуряющей жары. Вдали показался город. Мерное покачивание тележки успокаивало. Захотелось спать. К тому же, напомнила о себе напряженная, бессонная ночь. Шубад закрыла глаза. Ей показалось, что всё это было не с ней. Как будто, ожила одна из историй, рассказанная старой служанкой перед сном. И она заснула…

Когда она проснулась, солнце заметно ушло на запад. Тележку сильно трясло. Шубад приоткрыла балдахин и оглядела окрестности. Вокруг простиралась пустыня, а сопровождающий её отряд начал подъём на горный перевал, преградивший им путь. Они ехали по дороге, но она была не такая хорошая, как в окрестностях Ура. Это была пыльная проселочная дорога, с рытвинами и ухабами. Где они?! Куда её везут?! Почему они до сих пор не в Уре?!

Шубад откинула балдахин и приподнялась, чтобы толкнуть в спину своего возницу. Воин оглянулся.

– Что желает госпожа?

– Куда мы едем?

– Мы должны присоединиться к каравану, который будет ожидать нас за перевалом.

– Куда мы едем?! – повторила свой вопрос Шубад.

– Я не знаю, куда идёт этот караван. Мы сопровождаем Вас только до каравана. Таков приказ.

– Чей приказ?

– Приказ нашего Повелителя.

– Царя?

– Да.

– А мой муж знает, где я? Почему царь распоряжается моей жизнью?

Воин оглянулся на Шубад:

– А разве Ваш муж – не царь?

– Мой муж Верховный жрец Ура!

– Странно… Вы можете поговорить с начальником царской стражи. Я сейчас попрошу, чтобы его позвали.

Воин что-то сказал ехавшему рядом с тележкой верховому, и он развернулся и поскакал назад.

Через некоторое время с тележкой, на которой ехала Шубад, поравнялся начальник стражи.

– Я слушаю Вас, госпожа, – он слегка наклонил голову.

– Куда Вы меня везёте? Почему мы проехали Ур?!

– За перевалом нас будет ждать караван. Караван идёт в Мохенджо-Даро. С Вами останется несколько воинов из царской охраны, которые будут сопровождать Вас до самого конца. Остальные вернуться в Ур.

– Так вы везёте меня в Мохенджо-Даро?! Зачем?! – удивлённо воскликнула Шубад. – Это же много дней пути! Почему мы не вернулись в Ур?!

– Таков приказ нашего Повелителя! – смиренно ответил начальник стражи.

– Какого Повелителя?!

– Госпожа! В Уре один Повелитель, – спокойно ответил начальник стражи.

– Но, мой муж, Гильмеш – Верховный жрец! Он знает – где я?

– У нас нет Верховного жреца по имени Гильмеш.

Шубад была в недоумении. Как это – нет?

– А Вы давно в царской охране? – поинтересовалась она.

– Я назначен начальником царской стражи три года назад.

– И Вы не знаете Верховного жреца Ура?

– Почему? Знаю. Это – уважаемый всеми, почтенный человек. Он был Верховным жрецом уже тогда, когда я был ещё мальчишкой. Его имя – Сарон, и он уже такой старый, что все его жены давно умерли, а новые ему уже ни к чему.

Начальник царской стражи неприятно усмехнулся.

– Я ничего не понимаю, – пробормотала Шубад.

– Успокойтесь, госпожа! Всё будет хорошо. Скоро мы сделаем остановку на ночлег. На стоянке Вам поставят шатёр, и Вы отдохнёте. У нас достаточно пищи и воды.

– Я ничего не хочу! Я хочу обратно в Ур! Мне нужно срочно в Ур!

– Я сожалею, но это – невозможно, – непреклонно ответил начальник стражи.