Последнее решение

Деформант закрыл рот, замер. Снова превратился в свернувшийся клубок органической материи. Неужели отреагировал на вопрос Даниеля? С таким же успехом он просто мог быть искусственно возбужден управляющим им парксом, чтобы обмануть человека. У Даниеля не было возможности прояснить эти сомнения.

— Свободу. На тебя идет охота. Тебя преследует гладианская армия, солярные резиденты, может, и твои бывшие компаньоны. Как знать, кто еще? Не думаю, что мы единственная раса, интересующаяся коргардами. Мы дадим тебе свободу. Сфабрикуем легенду, изменим тело, поможем покинуть систему Гладиуса и обеспечим средствами существования в том месте, куда ты убежишь.

— Как?

— Ты действительно хочешь знать? Так же, как мы делаем агентов. В нашем распоряжении есть несколько индивидуальностей, которых мы держим в состоянии готовности. Ты получишь одну из них. Мы перестроим твое тело так, чтобы ты прошел стандартный тест на тождественность.

— А новое тело вы дать не можете?

— Можем, но не хотим. У нас не так много человеческих тел с хорошо подготовленной легендой.

— Трудна же у вас работенка, — Даниель невольно усмехнулся, — в нашей системе.

— Война. Твое правительство вело борьбу не на жизнь, а на смерть с агентурой Доминии. Теперь соляры уничтожают приверженцев прежней власти. В правительстве идет соперничество различных групп за влияние, гангстеры используют неразбериху и ликвидацию танаторских служб. Ты прав — создавать собственную агентуру в таких условиях нелегко. Тем более если живешь в сорока трех километрах под поверхностью окраинного спутника… Ты воспринял мои последние слова как саркастическую шутку?

— Довольно слабую. Чего вдруг такой вопрос?

— Конверсия нелегка. Мы работаем над обогащением стилистических возможностей речи и техники передачи.

— Вашим агентам следует больше тренироваться. — Даниель припомнил странный язык, которым пользовался человек-динозавр.

— Это не подлежит ни малейшему сомнению. Будешь работать на нас?

— Стоит мне отдать вам все, что я знаю, и вы убьете меня.

— Если не отдашь — тоже убьем. Выхода у тебя нет.

— Есть. Я могу умереть.

— Мы знаем, что ты способен на самоубийство либо какое-нибудь другое иррациональное действие. Мы знаем о тебе много. Но хотим, чтобы ты нам поверил. Мы сделаем жест доброй воли. Попытаемся отстроить и активировать твой боевой сопроцессор. После операции ты нам ответишь. Подумай. Может, придумаешь какую-нибудь гарантию безопасности для себя. У тебя есть время до завтра.

На стенном экране контуры тела паркса начали расплываться, через мгновение Чужой исчез, будто растворился в воде. Экран погас.

Даниель постучал пальцем по стеклу, отделявшему его от деформанта.

То, что оплетенное сетью световодов существо — не человек, а лишь органический процессор, выращенный из человеческого эмбриона, уже не шокировало его. Почти.

— Как тебе служится? — спросил Даниель и тут же сам себе ответил: Скверно. Похоже, не очень-то о тебе забоятся. Поверь, парень, видик у тебя не того.

— Но благодаря им я живу! — Голос звучал так же, как во время недавнего разговора. Даниель почувствовал, что в небольшой комнате появился кто-то новый, хотя не раскрылась ни одна дверь и никто не вошел.

Лико открыл глаза.

— Живу! — повторил он, хотя его губы даже не пошевелились.

* * *

— Война идет за информацию, самый ценный материал. Не за металлы, мегатонны которых можно найти в любой планетной системе. Не за энергию, потому что ее без ограничений поставляют солнца. Не за землю — сотни новооткрытых планет по-прежнему ждут своих колонизаторов. И не за женщин врага.

— Даже если предположить, что у врага вообще есть женщины. — Даниель уже научился не нервничая смотреть на деформанта.

Кулаки робота-носителя сжались, как всегда, когда Даниель подходил слишком близко. Одновременно развернулись металлические листы, плотно закрывающие маленькое тельце. Выращиваемый годами Лико был слишком ценен, чтобы подвергать его малейшему риску. Если б Бондари не отреагировал на безмолвное предостережение и попытался дотронуться до деформанта, паукообразный робот-носитель просто убил бы его. Вероятнее всего электрическим разрядом. Просто. Архаично. Эффективно.

— Все эти потребности мне чужды. Я их не понимаю.

— Тогда как же ты можешь быть хорошим транслятором? Жажда власти и желание обрести соответствующий общественный статус — элементарные человеческие потребности. Не понимая их — невозможно правильно переводить.

— Я старюсь. Я работаю над этим. Можно сказать — развиваюсь. Хотя это, пожалуй, слабо компонуется с моим положением.

— Слабо, — подтвердил Даниель.

Каждая встреча с деформантом заново пробуждала в нем одновременно и ужас и уважение. Если бы это вырожденное существо сумело общаться с парксами так же хорошо, как с людьми, оно было бы немалой загадкой для земных кибертехников.