Последнее решение

— Имя. Прекрасное имя. — Он все еще не отводил Дину к столику. Выжидал, внимательно глядя на нее. Она уже почти привыкла к тому приятному чувству, которое вызывал у нее его взгляд.

— Пожалуй, я знаю. Имя — ничуть не лучше других.

— Имя прекрасное, — повторил Танкред.

— Дина, — сказала она, касаясь указательным пальцем почки мотылецвета. И тогда произошло чудо.

Почка начала раскрываться, сначала медленно, робко, потом почти одновременно на землю упало несколько зеленых чешуек. Мгновенно начали расти многоцветные лепестки. Их цвет изменялся от тонко-фиолетового, через красное и оранжевое к ярко-желтому, Дина почувствовала приятный запах, в котором смешивались ароматы букета цветов, сладких фруктов и влажного воздуха. И еще один едва уловимый привкус — слюны, пота, любви. Она вздрогнула.

Цветок продолжал раскрываться. Лепестки ложились на руки Дины, словно шелковые платочки. Однако через мгновение они ожили — начали подрагивать, крепнуть и, наконец, оторвались от стебля и, бурно трепеща, взмыли в воздух. Цветные мотыльки заплясали вокруг головы девушки. Она почувствовала на лице дуновение воздуха и нежное прикосновение крылышек.

Мотыльки стали исчезать один за другим, превращаясь в ароматное влажное облачко. Только последний опустился на волосы Дины и застыл.

— Прелестно, — сказала она. — Благодарю.

— Приглашаю. — Он провел ее к укрытому в углу столику, отгороженному от зала свисающими с потолка лианами. У растений были толстые, мясистые листья, покрытые красными цветами. Не сразу она заметила, что цветные точки шевелятся и что в действительности это никакие не цветы, а голограммы, изображающие разноцветных насекомых. Твореньица проделывали массу удивительных действий — дрались, грубовато проказничали, целовались. Маленький мирок пульсировал псевдожизнью.

— Сердечно приветствую, есть ли какие-либо пожелания? — Голос кельнера оторвал ее от наблюдения голонасекомых.

— Еще минутку, — сказал Танкред, не переставая смотреть на Дину.

Его настойчивый взгляд доставлял Дине удовольствие. День обещал быть прекрасным.

* * *

Это был очень дорогой ресторан, и войти сюда мог не каждый. Ничего странного — он находился совсем рядом с домом Правительства и в основном его посещали правительственные чиновники. Проведя здесь всего два часа, Дина обнаружила множество знакомых лиц — большинство из голосервисов, но некоторых она знала лично по временам активной деятельности в аболиционистском движении. Возможно, с кем-то встречалась на одном из многочисленных приемов, торжественных завтраках и раутах, где она бывала с братом.

— Времена меняются, — сказала она, указывая кончиком ножа на выходящего в этот момент из зала мужчину. — Ротч Адлер. Бывший анархист. Бывший диссидент. Кажется, даже осужденный за нелегальные действия против властей Гладиуса. А теперь — в правительственных сферах.

— Последние будут первыми. Старые религии не лгут.

— А первые — последними. Чудесное изменение ролей.

— Чудесное не для всех. Нас многие не любят. — Танкред положил себе краба. Вытер руки о бумажную салфетку и оторвал клешню. Взял молоточек. Сильным ударом разбил панцирь.

— И как много?

— Не будем преувеличивать. Некоторые. Немногочисленные… Неживые.

Она вздрогнула и вместо того, чтобы ударить по крабу, стукнула деревянным молотком по пальцу.

— Прости, глупая шутка.

— Ничего страшного. Что там такое?

В дверях ресторана возникло какое-то замешательство — это пытался войти невысокий модно одетый мужчина. Дорогу ему преградил портье.

— В чем дело, черт побери! — кричал незадачливый гость. — Я обедаю здесь уже несколько лет. И сегодня тоже буду! Вчера я вошел без помех.

— Успокойтесь, пожалуйста, иначе я вызову охрану, — спокойно проговорил портье. — Ваша клубная карта недействительна. Вы не можете войти.

— Клубная карта? — удивилась Дина. — Я вошла без всякой карты.

— Потому что о тебе я предупредил. — Танкред потерял интерес к скандалу и принялся вскрывать краба.

— Прими мою благодарность за то, что обеспечил мне покой во время обеда, — буркнула Дина, видя, как два рослых стража выпроваживают настойчивого гостя.

— Не придирайся, это один из тех, о ком мы говорили. Некогда — первый. Сегодня — последний. Какое совпадение! Такая прекрасная иллюстрация к нашей беседе…

Дина взглянула на Танкреда, вытерла руки бумажной салфеткой.

— Не делай так больше, — резко сказала она.

— Как? — Он прикинулся удивленным, и это еще больше разозлило ее.

— Не играй людьми, чтобы похвалиться передо мной! А меня не принимай за идиотку! Ты только что заблокировал его карту, верно? Господи, да что же я здесь делаю? Что делаешь здесь» ты? Сидишь, лакомишься крабами, забавляешь меня беседой, а тем временем постоянно торчишь там… в Сети. Анализируешь, рассчитываешь, проверяешь. Отдаешь распоряжения и дискутируешь. Ты — сетевик.