Последнее волшебство. Недобрый день. Принц и паломница

Нимуэ (Ниниана, Вивиана). Точно так же, на мой взгляд, совершенно не обязательно приписывать «неверность» возлюбленной Мерлина Нимуэ. Мотив предательства в этой легенде появляется просто потому, что иначе трудно объяснить смерть или исчезновение такого могущественного волшебника. Моя версия этой истории основана на предании, сохранившемся кое-где в Летней стране и до наших дней. Его записали в Уилтшире и прислали мне много лет назад. Согласно этой версии, Мерлин, почувствовав приближение старости, захотел передать свою магическую силу кому-нибудь, кто будет после его смерти советчиком Артура. Выбор его пал на Нимуэ, которая была его способнейшей ученицей. В таком изложении не страдает достоинство «великого волшебника», а заодно и здравый смысл и, кроме того, становится понятным, почему Нимуэ впоследствии пользовалась таким влиянием на Артура. А иначе король, конечно, не приблизил бы ее к себе и не принял бы от нее помощи в борьбе со своими врагами.

Ниниан. Эпизод с мальчиком Нинианом был мне тоже подсказан текстом «Vita Merlini». В одном месте там рассказывается, как Мерлин видит отрока, покупающего себе сандалии и ремешки, чтобы их чинить, когда порвутся. А Мерлин знает, что сандалии отроку не понадобятся, так как он в тот же день утонет.

Кердик Элезинг. В «Англосаксонской хронике» повествуется, как Кердик и сын его Кинрик на пяти кораблях высадились в Кердикоре. Кердик был Элезинг (то есть сын Элезы, или Эозы). Датировано это событие 494 г.

При всех сомнениях в достоверности дат и мест первых завоеваний Кердика (считается, что Кердикора – это современный Нетли вблизи Саутгемптона) все хроники сходятся в том, что именно он был основателем первой западносаксонской монархии и от него возводил свое происхождение Альфред Великий. О Кердике и о переменах в похоронных обрядах, упоминаемых Герейнтом, см. «Историю англосаксов» Ходжкина, том I, раздел IV.

Ллуд-Нуата, или Ноденс. Святилище Ноденса можно и по сей день видеть в Лиднее (Глостершир).

Песнь Мерлина. Текст песни «Тот, кто одинок» основан на англосаксонской поэме «Странник».

И наконец, приношу извинения за все пробелы в моих знаниях по этому обширному предмету и могу только сказать, перефразируя то, что написали X. М. и Н. К. Чедвики в предисловии к своей работе «Рост английской литературы»: «Если бы я вздумала прочесть больше, то никогда бы не закончила этой книги». Мало того, если бы я только знала, как много об этом написано, то никогда бы не отважилась взяться за такую тему. Вот почему я даже не могу перечислить все авторитеты, к которым прибегала. А только могу смиренно надеяться, что моя трилогия о Мерлине послужит отправной точкой для какого-нибудь энтузиаста.

Мэри Стюарт

Эдинбург, 1975–1979

Недобрый день

Пролог

– Мерлин мертв.

Вздох, не более; и мужчина, прошептавший эти слова, находился на расстоянии вытянутой руки от жены, но стены единственной комнаты подхватили и многократно усилили фразу, точно акустический свод. Даже громкий возглас не произвел бы на женщину впечатления более сильного. Рука, раскачивающая громоздкую колыбель у торфяного огня, резко дернулась, так что ребенок, свернувшийся калачиком под одеялами, проснулся и захныкал.

В кои-то веки женщина не обратила на него внимания. В ее голубых глазах, несообразно светлых и ярких на лице потемневшем и увядшем, точно иссушенная водоросль, отразилась целая гамма чувств: надежда, сомнение, страх.

Ей не нужно было спрашивать мужа, откуда вести.

Несколькими часами раньше она заприметила парус торгового судна, идущего к заливу, где над скоплением хижин – единственным поселением на острове – высился новый чертог королевы, глядящий сверху вниз на главную гавань. Рыбаки, забрасывающие сети за пределами мыса, по заведенному обычаю подходили к чужому кораблю на веслах и громко требовали новостей.

Губы женщины приоткрылись, словно десятки вопросов подрагивали на кончике языка, но задала она только один:

– Неужто правда?

– Да, на сей раз правда. Матросы клялись и божились.

Женщина одной рукою схватилась за грудь, сотворив знак, ограждающий от чар. Однако во взгляде ее по-прежнему читалось недоверие.

– Да, но то же самое говорили прошлой осенью, когда… – Поколебавшись, селянка произнесла местоимение с особым почтением, словно титул: – Когда она еще жила в Дунпелдире вместе с маленьким принцем и вот-вот должна была разрешиться двойней. Я как сейчас помню. Из Лотиана пришло торговое судно, ты отправился в гавань, вернулся с деньгами и пересказал мне слова капитана. Во дворце, дескать, устроили пир – еще до того, как прибыли вести о смерти Мерлина. Она вроде бы «увидела» все с помощью своей магии, твердил капитан. Но слухи таки солгали. Ведун всего лишь исчез на время: это ему не впервой проделывать.