Последнее волшебство. Недобрый день. Принц и паломница

– Не было, если верить последним вестям оттуда, – подтвердил кузнец. – Но рассказывают и другое. Какие-то люди разъезжают туда-сюда, срочные послания возят между юго-западом и здешними северо-западными областями и до самого Северного Уэльса, и еще дальше, до окраин Регеда. Поговаривают о каких-то сборищах… – Кузнец помолчал и сплюнул в сторону, сделав знак, к которому на памяти Александра прибегал его конюх-валлиец для защиты от колдовства. – Полуночные сборища, чародейство, ведьмы по воздуху летают в безлунной тьме и собираются вместе творить зло, умышляя против врагов своих.

– И ты во все это веришь? – усмехнулся Александр.

– Так, живя на перепутье у брода, много чего странного навидаешься, – угрюмо буркнул кузнец. – Мне ль судить, во что верить, а во что – нет? Но на твоем месте я б поостерегся, молодой господин, а если и впрямь заночуешь в замке, ты помни, чего про королеву Моргану толкуют! Феей ее прозвали, и, по слухам, в чародействе она будет поискуснее даже своей сестрицы Моргаузы, оркнейской ведьмы, которая не поладила с Мерлином и которую изрубил в постели ее же собственный сын. – И кузнец снова осенил себя ограждающим знамением.

– Я запомню, – промолвил Александр. Эту историю он уже слышал однажды и повторения отнюдь не жаждал. Он поблагодарил кузнеца, бросил ему монетку и поскакал дальше между лесистыми склонами, и в мыслях его царили замки, и чары, и громкие имена, и надежда на удобный – или, по крайней мере, небезынтересный – ночлег.

Глава 14

Ближе к вечеру Александр добрался до реки и обнаружил, что, как кузнец и предупреждал, вода разлилась. Яростный поток несся к морю вдоль крутого берега, который прямо на глазах у юноши обрушивался под неодолимым напором: камни и целые куски дерна падали в бурлящие волны. О мосте напоминали только массивные деревянные сваи, торчащие на противоположном берегу, там, где дорога снова уводила вверх через лес.

Деревья здесь росли густо, сквозь листву едва проглядывал угол какого-то строения. Надо думать, монастырь. Юноша натянул поводья и постоял минуту-другую, прикидывая глубину воды и силу течения. Но даже на его отважный и неопытный взгляд, переправа представлялась невозможной, так что, пожав плечами, Александр поворотил коня и рысью пустил его вдоль берега вверх по реке. Тропа, крутая и местами размытая, тем не менее оказалась хорошо наезженной, как если бы немало всадников проскакали этим путем до него. Любопытно, сколько разочарованных путников вынуждены были просить приюта и ночлега в Темной башне, месте со столь мрачным названием? Теперь, когда стало ясно, что другого выхода нет, юноша, несмотря на все свое возбуждение и любопытство, почувствовал, как по спине у него пробежал холодок. Но когда начали сгущаться сумерки, а далеко за ревущей рекой послышалось уханье первой совы, он не ощутил ничего, кроме благодарности, когда за деревьями, чуть правее речного берега, замерцал огонек.

Конь тоже его заприметил, а может, еще и почуял стойло и ужин. Он насторожил уши, внезапно оживившись, прибавил шагу, и вскорости всадник выехал из-под густой тени деревьев на открытое пространство, откуда взгляду открывалась долина. Там, на небольшом голом и ровном пятачке, каменистом и поросшем травою, и стоял замок.

Замок оказался невелик: всего-то-навсего две башенки, соединенные несущей стеной, которая выгибалась назад, окружая внутренний двор с пристройками, сараями и хлевами для скотины и прислуги и внушительным, похожим на амбар строением, где, по-видимому, хранились припасы. С трех сторон замковую стену омывала речушка, образуя естественный ров. Родник, ее питающий, находился высоко по склону долины; ручей сбегал вниз белопенной струйкой по каменистому руслу и тек перед самым фасадом замка; узкий деревянный мосток подводил к воротам, скрытым в глубине арки. В целом замок выглядел скорее мрачно, нежели величественно: старая постройка из серого камня, почерневшего от времени и непогоды, возведенная для обороны этой дикой и безлюдной пустоши. Сама долина лежала высоко в холмах, крутые, поросшие лесом склоны уходили к скалистым кряжам, где каркали вороны. Открытое дно долины даже в это время года поросло разве что чахлой травкой между островками папоротника-орляка и боярышника. Странный замок для королевы, подумал Александр, но тут же вспомнил, что кузнец рассказывал о Моргане: супруг с позором отослал ее от себя и, более того, она нанесла жестокую обиду своему брату, верховному королю. Так, значит, этот замок, столь уместно названный Темной башней, на самом деле – место изгнания и тюрьма? Что же за прием ждет там застигнутого темнотой путника? Александру не приходило в голову, что одинокая королева-узница, пожалуй что, с радостью распахнет врата юному и пригожему принцу.

В любом случае деваться было некуда. Александр направил коня прямо в реку – здесь поток, пусть и быстрый, широко разливался по травянистому дну долины, и переправиться вброд труда не составило – и, выбравшись на другой берег, спрыгнул с седла и повел усталого скакуна в поводу через деревянный мостик.