Последнее волшебство. Недобрый день. Принц и паломница

– Вы, кажется, полагали, что у вас у самого есть нужда в сокровище? Мне очень жаль. Но сдается мне, жалкие, смертные вроде нас, не имеют на него права – ни на все, ни хотя бы на часть, – даже если бы мы смогли отыскать то место, где спрятаны оставшиеся реликвии, копье и чаша. Возможно, что сейчас святыни недосягаемы даже для Нимуэ. Возможно, они – у самого Мерлина, сокрытые в свете. Вы ведь знаете, что о нем говорят: будто он спит в своем священном холме, в сияющем ореоле, в круговерти блуждающих огней. Так что придется вам утолить свою душу, милорд, созерцанием той чаши, что мы привезли с собою из Галлии.

– Да… да, та чаша, что вы привезли. Вот этого я и не понимаю. По-вашему выходит, что на свете не одна чаша Тайной вечери!

– Увы, это так, – не без грусти отозвалась Алиса.

– Как вас понять?

– Говорю же, я ездила в паломничества вместе с отцом – дважды в Иерусалим и дважды к гробнице святого Мартина во франкское королевство. В тех местах, в Иерусалиме – особенно, паломникам предлагают реликвии тех времен, когда еще жив был Иисус, – реликвии, связанные со священными мгновениями Его жизни и смерти. И… но мне не хотелось бы огорчать вас.

– Ничего. Продолжайте.

– Так вот, есть люди, которые этой торговлей живут; иным словом такое занятие и не назовешь. За реликвии дают хорошую цену – и бедные паломники, и посланцы от богатых церквей и королевских дворов, где подобные вещи хранятся в большом почете. Мне очень жаль, что это для вас новость.

– Только потому, что я об этом никогда не задумывался! Но теперь, когда вы объяснили… Но не хотите ли вы сказать, что сокровища Максена, эти средоточия тайных сил, – тоже подделка? Да быть того не может!

– Конечно нет! Но, по слухам судя, чаша Максена – хотя, как и меч, именуемый Калибурном, она наделена великой силой и великой красотою – является сосудом, из которого пил Иисус, ничуть не больше, чем дюжина-другая чаш из Святой земли.

– Равно как и та, что вы привезли с собою?

– Это – небольшая золотая чаша, изумительной красоты, очень тонкой работы. – Алиса улыбнулась. – Но неужели вы полагаете, что Иисус и Его друзья ели и пили на золоте?

– Я… это мне никогда в голову не приходило.

– Боюсь, что Его чаша была из глины, – и немудреный этот сосуд давным-давно разлетелся на черепки.

– Но если вы это знаете… – Александра, как с радостью отметила девушка, подобное «кощунство» ничуть не встревожило, хотя вид у него был по-прежнему обеспокоенный. – Если вы это знаете, так почему вы или, скорее, почему ваш отец-герцог позволил вашему попутчику-франку привезти этот его «Грааль» сюда, в обитель? Уже и слухи о его святости распространились, так что бедный люд станет ждать чудес!

– Значит, будут им чудеса, – невозмутимо отозвалась Алиса.

Вот теперь Александр воззрился на нее и впрямь встревоженно, но тут зазвонил колокол. Алиса подобрала вуаль, соскользнувшую на траву, и собралась было встать, но юноша удержал ее на месте:

– Нет, подождите, прошу вас. Объясните мне, как понимать ваши слова. И вы… не разумеете же вы жульничества!

«Да быть того не может, – подумал про себя Александр, – с вашим-то обличьем юного ангела!»

– Никакого жульничества. Это – честно, ведь речь идет о внутренней убежденности. Видите ли, Хлодовальд – так зовут принца – искренне верит; верит и старая королева; верит и здешняя братия. Эта вера и есть истинный Грааль, пусть даже настоящий разбился на тысячу мелких осколков сотни лет назад. Это – идея, это – символ; ровно так его и воспринимали в тот, первый вечер. Как бы то ни было, так и отец мой утверждает, и сам Иисус так говорил, если помните.

– Из ваших слов покажется, будто вы Его знали.

– Думается мне, так и есть; когда я была совсем маленькой.

И снова – пауза в разговоре. Церковный колокол отзвонил последние мелодичные, эхом затихающие ноты, и опять воцарилась тишина.

– Я приехал за чашей, – неожиданно признался юноша, с запозданием понижая голос: первые слова прозвучали чересчур громко. – Греховное дело я замыслил: отыскать легендарную чашу Максена и отобрать ее, обманом или силой, для того, кому потребна ее сила. Для того, кому я служил. С той же миссией в странствия отправлялись и другие рыцари. Никто из них не обрел чаши, и по меньшей мере двое погибли в пути.

– Значит, – просто сказала Алиса, – некую истину они обрели. А вы? Будете ли вы продолжать поиски? Этот человек, которому вы служите, потребует ли он от вас именно этого?

– Меня посылала дама. Для меня то был подвиг и приключение. А для нее… – Александр не договорил.

– Что же для нее? Вы, кажется, помянули про силу? Ну что ж, возможно, эта дама считает, что в ней нуждается. У каждого – свой собственный Грааль.

– Эта дама? – негодующе выпалил Александр, но тут же пристыженно умолк. – Простите меня, – проговорил он очень смиренно. – Я повел себя до крайности дурно. Я не имел права говорить с вами так, как говорил, либо поминать о… ней, как бы мне того хотелось. Кажется, мне лучше уйти.

Но теперь уже Алиса удержала юношу:

– Нет. Пожалуйста, останьтесь. Может, вы расскажете-таки мне об этом вашем приключении, что так вас удручает?