Последнее заблуждение. Лекции по эволюционной типологии. Том I

Отделив Белую Эмпирику от Черной, мы определили две основополагающие сексуальные конфигурации, два типа сексуальности. Это пока что два очень обобщенных типа, столь же общих, как, например, мужчины и женщины. Чем дальше мы будем углубляться в предмет Типологии, тем больше различительных аспектов мы будем находить, и тем детальнее будут вырисовываться наши психологические типы. Но, следует помнить, что все это дальнейшее устроение, усовершенствование и усложнение зиждется на самой примитивной и архаичной функции Эмпирики – на феноменах ограничения и объединения, спазмы и резонанса. В дальнейшем будет показано, что вообще вся конфигурация психики, весь психотип полностью детерминируется двумя функциями, одной Иррациональной и одной Рациональной. Поэтому можно сказать, что сексуальная конфигурация, то есть «окраска» Чувства и Эмпирики (черная или белая) тождественна психотипу. Однако, прежде чем рассмотреть Чувство, мы обсудим вторую иррациональную функцию – Сенсорику.

II. Сенсорика

Сенсорика – следующее за Эмпирикой эволютивное приобретение, выраженное в появлении экрана восприятия. То, что мы видим на экране, рождено или обусловлено одновременно двумя событиями: объемами и свойствами. Объемы – это след или отпечаток на Сенсорике закрытого для нас субстанционального носителя – вещества, это наш способ видеть вещество, тогда как свойства, всегда паразитирующие на субстанции, есть вне-природная или за-природная абстракция. Набрасывание свойств на мир – чисто человеческий произвол, дозволенный на «открытой» территории «второй копии».

Мы воспринимаем хрустальность или прозрачность вазы, абстрагируя (освобождая) свойство от вещества, и даже переносим свойства с одного предмета на другой, наделяя их свободой и самостоятельностью, хотя никакой прозрачности самой по себе, без стекла, не существует, как не существует запаха духов без самой жидкости или запаха тюльпана без плоти цветка. Какая бы ни была Сенсорика, невозможно увидеть чистую прозрачность – мы всегда видим прозрачность в стекле, в крыльях стрекозы или в другом носителе. Иными словами, чтобы увидеть нечто на «мониторе», где-то должен быть «компьютер», как собственно носитель, несущий и предоставляющий это «монитору»: «мир» свойств раскрывается из материи, из «земли». Сенсорика набрасывает свойства, раскрашивает «копию», и, вместе с тем, ее закрытая версия поставляет миру объем. Объем как таковой и есть наш способ видеть – выводить на Сенсорику – закрытую жизнь вещества (причем, способ видеть свойства, «раскрашивать» у каждой организации может быть свой, тогда как в мире объемов мы все имеем некоторую общую конвенцию).

Сенсорика растягивает экран восприятия, который несет в себе фактор пространственности изначального пространства уже скорее как память. Экран разворачивается, подобно плоскому свитку с начертанными на нем символами. Для Белой Сенсорики символы на экране могут представляться, как божественные логосы или как полотна Кандинского – они проступают, словно звучания каких-то событий, редуцированных до свойств. Но из темноты «земли» на экран также попадает в виде пространственной объемности и протяженности недоступное нам вещество. Это оно изначально создало экран, чтобы проецировать себя в виде «надутого» перед нами, экстериоризированного «внешнего мира». Таким образом, через присущее ему «надувание» и «надувательство», вещество «разбрасывает» себя расстоянием и плотностью выдвинутого вперед пространства. И восприятие такого «массивного», заполненного материей пространства есть сущность Черной Сенсорики.