Последнее заблуждение. Лекции по эволюционной типологии. Том I

Еще Платон понял, что свойства нетленны. Нежность, яркость, соленость, человечность, прозрачность, желтизна бессмертны, поскольку тут нечему умирать – нет субстанционального носителя. Нечего положить в гроб и закопать. Смертно только то, что воплощено в материи – оно подвержено гниению и распаду. Лиру можно разбить, разнести в щепки, но строй лиры при этом не уничтожается, – говорит Платон. Поэтому, если свойство оторвать от материи, как белизну от ткани, оно обретает бытие в вечности. Это осознание дало Платону право открыть в европейской философии такое направление, как идеализм. Идеализм основан на возможности самостоятельного бытия свойств, на возможности свойств обходиться без материальности носителя. Свойства, выпущенные на свободу, становятся эйдосами или идеями, которым Платон, в силу их бессмертия и постоянства, дает статус истинности, первичности, статус божественности. И Платону даже теперь, в нашу пост-ницшеанскую эпоху, нельзя отказать в своей правоте, поскольку вещество тоже не может существовать само по себе, без свойств. Если убрать прозрачность из стекла, от стекла ничего не останется – мы упремся в пустоту пространства как априорной категории Канта. Каждый из нас может проделать этот опыт и убедиться, что мир превращается в плоские пятна на сетчатке глаза, подобные тем, что рисовали Кандинский и Матисс, когда мы, нивелируя иллюзию объемности, отделяем свойства от вещества.

Таким образом, Сенсорика имеет прямое отношение к двум фундаментальным парадигмам бытия, называемым идеализм и материализм. Когда Тарковский или Джармуш хотят выявить саму ткань мира, они снимают кино на черно-белую пленку, хотя цветная сколько угодно имеется в наличии. Реставраторы хранят в музейных архивах черно-белые снимки картин и фресок наряду с цветными, и это оттого, что бесцветный снимок выявляет нечто такое, что не выявляет цветной. Цвет, наброшенный сверху, покрывая сущее, скрывает его изначальную природу, скрывает плоть как таковую. Это точка зрения той категории людей, которых можно назвать материалистами. Сам материализм, как философия, мировоззрение, направление искусства, фактически порожден Черной Сенсорикой, т. е. людьми, для которых свойства вторичны по отношению к изначальной вещественности мира.

III. Чувство

Приступая к рассмотрению рациональных функций, следует настроить себя на то, что речь пойдет теперь о методах и способах перехода из Эмпирики в Сенсорику и обратно, т. е. о чем-то виртуальном. Мы не сможем, как в случае иррациональных функций, указать на что-то конкретное, на некоторое явление перед нами, приписав его к открытой или закрытой функции. Чувство, Белое и Черное, находится в пограничной зоне открытого и закрытого полушарий, оно отвечает за вход и выход из Малого Круга. С Чувством связаны две важные точки: открывания и закрывания «мира». Солнце восходит, освещая «мир», в точке открывания. Оно поднимается из вечной темноты, словно из-под «земли». И первое, что встречает восход солнца, что «пробуждает» солнце и побуждает его взойти, это Белое Чувство. И солнце заходит, покидая «мир», в точке закрывания. Оно снова погружается в «землю», «заглатывается» Черным Чувством (см. Рис. 2). Можно также сказать, в качестве метафоры, что у нас есть «дневное» солнце – Белое Чувство – и «ночное» солнце – Черное Чувство.

Белое Чувство экстериоризирует, воплощает принцип складывания, когда нечто осознает себя через не себя. На противоположной стороне находится другой принцип, который есть помещение светлого вовнутрь (интериоризация) – это принцип захвата, заглатывания, скрывания. В основе захвата, в свою очередь, лежит принцип отражения, наглядно иллюстрируемый в калейдоскопе. Таким образом, мы имеем складывание «мира» с одной стороны и отражение «мира» с другой – Белое и Черное Чувство соответственно. Что такое отражение и в чем его сущность? Отражение дает на выходе абсолютно аполлоническое событие, оно аполлонизирует. Хаос сенсорной картины мира вдруг обретает идеальную симметрию и порядок за счет удвоения. Когда мы складываем, то мы наоборот, создаем хаос и беспорядок. Возьмите ровный, прямоугольный, чистый лист бумаги и сложите его как попало вдвое, вчетверо, скомкайте его рукой – это и будет то, что делает Белое Чувство на карте бытия – оно не любит смотреть в зеркало, причесываться, гладить утюгом и развешивать одежду на вешалках, оно комкает и швыряет штаны как попало. Но в этой скомканности, в этом многомерном беспорядке складок и есть жизнь! Жизнь здесь понимается, как Дионис, полная противоположность Аполлона. Живое всегда асимметрично, оно деформирует симметрию и, тем самым, оживает в одном единственном, неповторимом, уникальном акте жизни (невозможно два раза скомкать лист бумаги одинаково!). Смерть всегда нивелирует асимметрию, она сводит все к одинаковому, стандартному, «идеальному скелету». Цветок, который совершенен в своей симметрии, это мертвый цветок. Поэтому, можно сказать, что Белое