Последнее заблуждение. Лекции по эволюционной типологии. Том II

Вместе с тем Юнг и его последователи почему-то ограничиваются тщательным описанием лишь двух позиций – главной и подчиненной, словно у нас есть только две руки, которыми мы орудуем, сидя за столом. Читая работы Юнга и его учеников, мы не находим убедительного анализа остальных двух позиций, что удивляет и обескураживает (такова, например, книга Марии-Луизы фон Франц, посвященная описанию восьми пар сильных и слабых функций). Та функция, что оказывается в правой руке, назначается у Юнга ведущей. Это наша сильная, хорошо освоенная функция, на которую мы в основном опираемся (и поэтому она развита лучше, чем остальные). Другая функция, которая попадает в левую руку, называется слабой, или подчиненной. Она, согласно Юнгу, «тонет в бессознательном» – в этом ее слабость, но в этом также и ее шанс на чудесное, которое приходит из «бессознательного».

Человек типируется, соответственно такому раскладу, по сильной или слабой функции (что отражается в характерных названиях – «чувствующий тип», «интуит» и т. п.). Так, если наш типируемый – мыслитель, физик или математик, опирающийся всюду на одно только мышление, то отсюда делается вывод, что Мышление – его сильная функция, находящаяся на главной позиции («мыслящий тип»), а Чувство – его слабая функция, зажатая, притесняемая (Мышлением), редко используемая. Не требуется убеждать читателя, насколько подобная стратегия и ее выводы могут оказаться наивными и ошибочными. Перед нами фактически открывается не Архетип человека, не его Психотип, но социальный тип («мыслитель», «интеллектуал», «ученый»). При этом добрая половина его психики остается вообще не исследованной.

В отличие от юнгианцев, мы предлагаем целостную систему типирования, где особое значение приобретает не главная и не слабая, но оперативная позиция – тот росчерк, который говорит о нашем бытии: что мы здесь делаем (как сказуемые), в чем состоит наш сказ, что мы хотим сказать и на что хотим показать своей жизнью, в чем суть нашего присутствия и каким образом мы действуем, выступая в сущее. Мы призываем понять, что на самом деле скрывается под маской мыслителя, ученого, интеллектуала, которую мы выставляем миру, – действуем ли мы Мышлением, есть ли мы сами (божественно и монолитно) Мышление, или же мы лишь представляем себя мыслителями, играем роль схоластов и энциклопедистов, компенсируя, защищая и «раздувая» свое слабое Мышление. А может, Мышление начинает нашу конфигурацию, «дует нам в спину», как ветер, и тогда мы просто преподносим себя миру как своего рода «умный подарок».

Напоследок заметим, что, хотя мы частично и расходимся с Юнгом в интерпретации слабой функции, мы не можем не признать то грандиозное значение и тот потенциал, который принесло открытие и исследование Юнгом слабой функции для психологии. Мы, однако, не готовы согласиться с Юнгом и Марией-Луизой фон Франц в том, что слабая функция осуществляет связь с бессознательным. Осознанность и бессознательное принадлежат другому измерению – эволютивному, или психоаналитическому, тогда как слабая функция получает свой статус от категории Внимания.

Точнее будет сказать, что слабая функция, при определенных условиях замкнутости цепочки позиций, осуществляет связь с обстоятельствами «улицы» (нулевой позицией) – в этом состоит ее особенное положение и уникальность. И если слабая функция, фанатично защищаемая нами ввиду своей слабости, в одних случаях служит причиной патологий и психических заболеваний, нуждаясь в лечении, то в других случаях – случаях творческого безумия – она же служит средством для прорыва в чудесное, открывая путь к чуду (обычно закрытый в «здоровой» психике). Весь мистический и религиозный потенциал человека, как заметил Юнг, раскрывается слабой функцией (равно как и вскрываются все психиатрические проблемы!). Только она обладает таинственным ключом к изменению всей конфигурации, и только она способна на подлинный шедевр. Слабую функцию не следует недооценивать – несмотря на ее «фантомное» местоположение в бытии, слабость, ранимость, капризность, инфантильность, на нее следует уповать, в нее следует верить, пытаясь вместе с тем ее понять и отрефлексировать.

Но, возможно, это верно не для всех типов? Быть может, у разных типов – разное отношение к слабой функции? И роль (потенциал) слабой функции зависит от типа? Ответы на эти вопросы прояснятся уже в следующей главе.

Психоаналитические квадры (психотипы)