Последнее желание гейши

– Узнал, – ответил тот с набитым салом ртом. – Кречетов уверен в том, что Монреаль находится в Италии… По-моему он путает его с Миланом.

– Понятно.

– А мне пока непонятно, что тебе такого интригующего рассказал Конь…

– Ах да, совсем забыл! – Голушко шумно хлебнул щей из глубокой деревянной ложки. – Короче, в 2001 году Моцарт обратился к Коню с просьбой пристроить двух своих девочек за границей, желательно в Германии. Найти им работу по контракту.

– Речь идет об Афродите и Кики?

– Совершенно верно. – Митрофан вгрызся в кусок хлеба. – Пристроить двух красоток-гермафродитов было легче легкого. На таких дам в порноиндустрии спрос очень высокий… Отвезти девочек к работодателям Конь мог уже через три недели, но Моцарт просил подождать месяцок, а потом отправить их туда не самолетом через Москву, а поездом через Брест…

– Зачем?

– Как решил Конь (и в этом я с ним согласен), Моцарт собирался поручить своим девочкам перевозку через границу какой-то контрабанды…

– В аэропортах таможенный досмотр строже…

– Вот именно.

– Но в поездах тоже шерстят хорошо! Все вещи просматривают!

– Вещи, да, но кое-что можно спрятать на теле… Или внутри него.

– В заднице, что ли?

– Необязательно… – Митрофан показал глазами на смирновский пах. – Можно и там.

– Да, я слышал об этом! Наркоту прячут в презерватив, его засовывают в естественное женское отверстие и везут… – Он вдруг встрепенулся. – А у этих девочек над сейфом еще и шторка есть! Даже если бы их раздели для досмотра, то решили бы, что они обычные трансвеститы… Ни один таможенник не догадался бы штору приподнять!

– Все правильно, единственное, в чем ты ошибся, так это в продукте, которым Моцарт собирался начинять презерватив.

– Не наркота?

– Нет, конечно. Во-первых, это не его бизнес, во-вторых, партия слишком мала, чтобы такой матерый волчище из-за нее подставлялся.

– Что тогда?

– Пока не знаю, но надеюсь завтра выяснить.

– Ладно, давай дальше. – Похоже, Леху охватил охотничий азарт. – Кики убили, Моцарта посадили, Афродита уехала одна. Повезла ли она что-нибудь?

– Думаю, да, так как она добиралась до Германии окружным путем через Польшу, как было велено, – Голушко отложил недоеденный кусок хлеба и начал покусывать кончик уса. – Так она поняла, как можно хорошо заработать. Идея, поданная Моцартом, ей понравилась. Перевозка контрабанды в своей э…

– Норке?

– … сулила хорошие деньги.

– Почему же она не занялась этим серьезно?

– Мы этого не знаем. За границу она ездила трижды! Пока неизвестно: поездом или самолетом, но факт остается фактом!

Смирнов замер с занесенной над тарелкой ложкой, обдумывая услышанное. Результатом его размышлений стал вопрос:

– И что же она такое собиралась вывезти из страны, что ее убрали?

– Я думаю, компромат на какую-то важную особу…

– Туда, – Леха потыкал ложкой в свою ширинку, – кассета не поместится. Даже аудио. Дискета тоже.

– А фотопленка да!

– Знаешь, что я тебе скажу, Митя? – вздохнул Смирнов. – Наворотил ты такой хрени…

– Да почему? Афродита была шантажисткой, значит, имела аппаратуру, навык…

– Ну и что?

– Клиенты у нее были о-го-го! Политики, бизнесмены, священнослужители! И не только городские… Из столицы приезжали! Из заграницы даже!

– Это, конечно, меняет дело… – Смирнов наклонился к Митрофану и, понизив голос до шепота, сказал: – Теперь я понял… Она собрала компромат на Папу Римского, и Ватикан приказал ее убрать.

– Все ржешь, – упрекнул его Голушко. – А, между тем, версия моя не лишена смысла…

– Афродиту убил кто-то из ее подружек. Узнал, что она собирается линять из страны, и кокнул, потому что смертельно ненавидел… – Смирнов взял тарелку в руки и вылил остатки супа прямо в рот. – Либо Афродита знала, что ее хотят убить, и поэтому надумала бежать за границу… Все просто, Митя! И не надо придумывать версии позаковыристее! Мы и так топчемся на месте…

– Завтра будут готовы результат графологической экспертизы, это может что-то дать.

– Тогда подождем до завтра…

В этот момент в кармане Смирнова запиликал мобильник (мелодия играла знакомая, кажется, это была песня бабок-ежек из мультика «Летучий корабль»).

– Ведьма моя звонит, – не глядя на дисплей, сказал Леха. – Я персонально для Люськи эту мелодию поставил…

– Не будешь отвечать?

– Зачем? Я знаю, что она скажет… – Он поджал губы, сузил глаза и стал удивительно похож на свою супругу. – К нам мама в коем веке пришла, а ты шляешься черт-те где…

– Но если она на самом деле к вам редко ходит, так что ж ты шляешься? Мог бы уважить тещу…

– Два раза в неделю, это, по-твоему, редко? – насупился Леха. – Главное, зачем: как придет, сразу к телеку садится? Она дома, что ли, посмотреть его не может?

– Вдруг у нее свой сломан…

– Я тоже так думал, поэтому купил ей на день рождения телек «Шарп» и дециметровую антенну. Две недели ее не видел… А на третью приперлась!

– На следующий день рождения подари ей спутниковую тарелку.

– Хорошая мысль, – буркнул Леха, поднимаясь с табурета. – Ладно, пошел я. Мои мегеры без меня, наверное, извелись все – погрызть некого!

– Ну давай, до завтра.

– Да, пока!