Последней главы не будет

«Все хорошо. Нет, не забыл. Очень сожалею о твоих проблемах со здоровьем, держись! Нет, ни на этой, ни на следующей неделе подъехать не смогу. Очень много работы».

Все же там не заслужили того, чтобы я так, между делом, равнодушно посылал куда подальше.

Маша просила не курить в квартире хотя бы тогда, когда ребенок находится в доме, но я открыл настежь окно и все равно закурил.

Ничего, до утра проветрится.

«Платон! Как ваша нога?»

Ага. Это уже Алиса.

Какая еще нога?

Ах да, нога… вчера на занятиях я сказал ей, что у меня обострилась старая травма голеностопа.

«Спасибо, намного лучше».

Она ведь не просто так у меня обострилась.

И что там, на другом конце города, все мне душу бередят?!

Ведь сколько времени уже прошло…

«Платон! На днях я готова внести предоплату за поездку!»

Угу, счастье какое…

Так, надо закрыть окно, а то вон уже на подоконник лужа от дождя натекла, и просто необходимо на что-то срочно переключиться!

Я вернулся к «Гуглу» и пошел искать дальше.

Селезнева Наталья, актриса, с ссылками на допотопные интервью заполонила почти целую страницу.

Селезневская Клавдия Ивановна, целительница. Недорого и стопроцентная гарантия.

Я промотал уже пять страниц, сам не понимая, зачем я это делаю. Ну не вхожа девушка в высшее общество, не продаются и не выставляются ее картины, она даже не почетный член нашего клуба, а то бы в Сети можно было бы найти ссылку на сей замечательный факт.

Селезневские. «Волоколамское шоссе, девушка осталась жива, она находится в тяжелом состоянии».

Я кликнул на ссылку.

Открылась страница газеты «Мой Дедовск». Выпуск более чем двухлетней давности.

Прямо в центре была размещена цветная фотография разбитого вдребезги автомобиля. Далее шел текст:

«Двадцать второго мая, в восемь часов утра, между 50-м и 51-м километрами Волоколамского шоссе произошла страшная авария. Джип марки «БМВ», принадлежащий 32-летней москвичке Алисе Селезневской, по неясным пока причинам не справился с управлением и на большой скорости вылетел на обочину дороги, врезавшись в дерево. При осмотре места происшествия было обнаружено, что сработала только одна подушка безопасности. В машине также находились мать и отец девушки, оба погибли на месте. Владелица автомобиля осталась жива, при ударе получила множественные травмы. Пока что женщина находится в шоковом состоянии и помещена в ближайшую областную больницу».

Я до боли в глазах вглядывался в фотографию. На ней была запечатлена «Скорая помощь» и край носилок, с которых свешивалась прядь медных волос. Точно такой же редкий цвет волос был и у моей клиентки.

Я перечитал статью раз десять.

Выключил комп, покурил еще.

В эту ночь я больше ни о чем другом думать не смог.

16

Я лежала на руке Николая Валерьевича.

Было раннее утро понедельника.

Плохой день, ведь сегодня у меня нет занятий в клубе.

Мы с профессором исправно, со средней периодичностью раз в неделю, удовлетворяли друг друга, но к половому акту как к таковому давно уже прибегали крайне редко.

У него – сердце, а у меня раньше постоянно были «свежие» швы, а теперь это просто вошло в привычку.

Никакой виагры профессор, разумеется, употреблять не хотел (очень вредно для сосудов!), а мне и не надо было: в той, прошлой, жизни не сказать, чтобы уж очень много мужиков у меня было, но все же погулять я успела. Нагулялась ли?

Да я и не думала давно об этом…

Когда боишься своего тела, мало думаешь о сексе.

Срослись мы с профессором за это время.

Опустошаем друг друга, потом питаем друг друга, чем можем, и испытываем от этого зависимость.

Профессор дал мне другую жизнь тогда, когда я не хотела вообще никакой, а я взамен давала ему возможность не думать так часто о приближающейся старости.

Но все это было от лукавого: там, где нет истинной любви, люди придумывают ей замену!

Я его уважала, я его боялась, я уже смирилась с тем фактом, что он – мой творец.

И еще я старалась не показывать виду, что испытываю все вышеперечисленные эмоции по отношению к нему. Вела себя так, будто одолжение ему делала, но то были необходимые правила игры: покорное мясо ему не нужно, он же все-таки мужик, ему надо бороться и укрощать.

Вот я и не давала ему расслабляться.

– Золото, ты и вправду уехать от меня хочешь?

«Ну вот, началось…»

– Нет, не хочу. Но уеду.

Я поправила грудь, до сих пор не могу привыкнуть, что теперь буду с ней жить до конца своих дней, как будто поносить мне ее дали.

Перевернулась к нему лицом.

– Лисенок, ну, меня ваши недоумки-аниматоры не волнуют, черт бы с ними, я ж не из-за ревности… ну ты же должна будешь лететь на самолете, потом куда-то тащиться в пыльном автобусе, и солнце там наверняка активное… и как я это переживу, с твоим-то количеством общих наркозов?

Я слабо себе представляла, как и сама это переживу, ведь после аварии, кроме того единственного раза в Сочи (и то – поездом), я больше нигде не была…

– Послушай, ну год же уже почти с момента последнего прошел…