Последняя аристократка

Похоже, вопрос отпал сам собой. Она только начала подготавливать в уме речь о том, что им не нужно больше встречаться, а он и так уезжает. Да и что Наташа могла бы ему дать, кроме беспокойства?

Она ещё помнила свой сон и его последствия. Надежды на то, что она сможет быть такой, как все, рухнули. Ее никто не спрашивал, передавая по наследству дар, в котором она вовсе не нуждалась.

Да и как женщина, разве приносила она счастье мужчинам, которые хотели жить с нею? Первый муж погиб, не дождавшись ночи, о которой так трепетно говорит Борис. Второму мужу судьба отпустила чуть больше - четыре года. Теперь подвергать опасности жизнь третьего?

"Спустись на землю, - мысленно сказала она себе. - Ну, была между вами ночь любви, радуйся! После стольких лет одиночества тебе встретился настоящий мужчина. Повезло! Может, всем тем, кто получает по наследству необычную одаренность, приходится расплачиваться за это неудавшейся личной жизнью? Взять хотя бы Елизавету. Или Любаву... Хорошо хоть судьба подарила тебе дочь. И Аврору, прежде чужую девчонку, которая так прочно вошла в нашу семью, что мы и не представляем, как жили бы без нее... Кстати, а где Аврора? Ей давно пора бы вернуться со своей ночной смены!"

Аврора пришла почти через час, когда Наташа уже хотела идти в милицию, сообщать о её пропаже. Девушка была, мало сказать, уставшей. Замученной. Наташа впервые помогла ей раздеться и, поддерживая, отвела в кухню. Аврора почти рухнула на табуретку, и Наташа подала ей завтрак, к которому, впрочем, та почти не притронулась. Посидела, отодвинула от себя тарелку.

- Не могу!

- Душа моя, что с тобой случилось? - осторожно поинтересовалась Наташа.

- Ой, Наталья Сергеевна, и не спрашивайте! Я подписку дала...

- Ради бога, Аваша, - так звала её в детстве Оля, так теперь звали и обе Романовы, - я не знала. Конечно, дала подписку, не говори.

- Но я не могу! Уж если от вас скрывать... Вы не поверите, Наталья Сергеевна, я всю ночь возила заключенных. Не по своему маршруту, на вокзал. Им куда-то срочно грузовики понадобились, вот они и забрали для своих нужд мой трамвай.

- Кто - они?

- НКВД, конечно... Насмотрелась я всего, не приведи господь! Один заключенный бежать бросился, так его застрелили.

Она задрожала.

- Не думай об этом, не надо, - Наташа обняла Аврору и повела её в спальню. Раздела, переодела в ночную рубашку, заставила выпить молока с медом. - Постарайся уснуть, на тебе лица нет!

- Спасибо, Наталья Сергеевна, - Аврора скукожилась под одеялом, как испуганный ребенок. - Надо заснуть, вы правы, а то у меня лицо этого, бежавшего, до сих пор перед глазами стоит...

Наташа осторожно прикрыла за собой дверь и присела на диван, но тут же чуть было не подпрыгнула от страшной мысли: а что если арестовали Яна и это его застрелили при попытке к бегству?

Она прислушалась к себе: нет, её интуиция - или как это называется, ясновидение? - молчало. Значит, жив... Иначе как ещё пользоваться тем, чем так щедро наградила её природа?!

А через час пришел Борис.

- Наташка, одевайся! - с порога бодро провозгласил он. - Сейчас мы с тобой пойдем в одно богоугодное заведение...

- Тише! - она прижала к его губам палец, который он тут же поцеловал. - Аврора спит после ночной смены.

Они прошли в кухню. Дверь в неё старая, дубовая, почти полностью заглушала звуки, и когда кто-то хотел поговорить наедине, всегда уходил в кухню.

- А кто она, Аврора, твоя подруга? - спросил Борис.

Оригинально сложились их отношения: он так много знает о ней интимного, чего не знает никто, и не знает того, что известно о ней всем...

- Можно сказать, член семьи. Вначале она была Олькиной нянькой, а потом уже стала как бы родственницей.

- Понятно. Но я хотел бы все же сказать то, что не договорил утром. Я всю дорогу учил эту речь, на этот раз должно получиться, - он откашлялся и торжественно произнес: - Наташа, я прошу твоей руки!

- Боря! Ты сошел с ума. Мы знакомы с тобой всего два дня...

- Я понимаю, родная, но так сложились обстоятельства, что мне некогда за тобой ухаживать. Как только мы поженимся, обещаю все наверстать!

Наташа подумала, что эти проклятые обстоятельства все время складывались у неё так, что самые жизненно важные решения она вынуждена принимать буквально на бегу.

- Боря, я чувствую, ты хороший человек. Все дело во мне... Я сомневаюсь, что смогу дать тебе счастье, - вырвалось у нее.

Сказала и поморщилась: прозвучало театрально.

- Ну что ты мучаешься?! - Борис шагнул к ней и взял на руки. - Ты считаешь меня недостаточно сильным? Зачем ты берешь на свои хрупкие плечи такую ношу? Может, этот вопрос следует обсуждать вместе?.. А твоя тайна разве ты не хочешь разделить её со мной, а не таскать за собой, как каторжник свое ядро?

- Какую тайну?

У неё почему-то сел голос. Она вовсе не чувствовала, что от Бориса исходит опасность, но почему-то испугалась.