Последняя аристократка

В мысли заглядывать отчего-то было стыдно. Как подглядывать в замочную скважину. Она и так чувствовала: от всего существа Бориса шел, как сказали бы физики, положительный заряд. Наверное, это чувствуют все, кто с ним общается, и без чтения мыслей. Он явно не был злым, жестоким или чрезмерно болтливым, и, кажется, Наташа действительно ему нравилась. А вслух она сказала:

— Знаете что, Боря, давайте вместе поужинаем, но у меня дома. Для ресторана я не одета, а сегодняшний день выдался таким суматошным и неприятным, что не хотелось бы видеть никого из посторонних мне людей.

— Спасибо! — весело отозвался он. — То, что вы не относите меня к посторонним, уже обнадеживает. А получить приглашение на ужин домашнего приготовления вообще верх моих мечтаний.

Дверь им открыла Оля, которая ждала мать вся в слезах.

— Мама, где ты так долго?! Я обещала Машке на сегодня у тебя отпроситься. Ее мать срочно послали в командировку, а она боится оставаться дома одна. Теперь, конечно, ты не разрешишь мне идти к ней, потому что темно, а Машка такая трусиха, она с ума сойдет от страха!

— Ты поужинала?

— Конечно! Разве Аврора уйдет, меня не накормив!

— Зачем кричишь, — Наташа невольно скопировала Бориса с его нарочитым восточным акцентом. — Сейчас мы с Борисом Викторовичем — не возражаете? — проводим тебя к твоей Машке.

— Правда? — слезы у девчонки моментально высохли. — Я быстро, портфель уже собран. Ты же знаешь, Машка рядом живет, за два дома, она, наверное, тоже вся извелась. У них же телефона нет, как предупредить? Мама, утром я заходить не буду, от Машки прямо в школу пойдем…

От радости, что все разрешается наилучшим образом, Оля частила словами, с восторгом поглядывая на мать и одобрительно на Бориса. В глубине души она подозревала, что такая покладистость матери связана именно с его присутствием.

— Смотрите, на ключ закройтесь, — строго наказывала дочери Наташа, когда они шли к дому несчастной одинокой Маши.

— И на ключ, и на цепочку, и стулом подопрем!

— Не увлекайся, стул вовсе ни к чему.

— Я же шучу, мама. Ой, я так рада. Спасибо вам!

Машка, похоже, действительно извелась, потому что едва заслышав голос подруги, открыла дверь и бросилась ей на шею, лишь кивнув взрослым.

— Здрасьте!

Наташа с Борисом подождали, пока в замке не повернулся ключ, и вышли из подъезда.

К дому Романовых они возвращались не спеша, почувствовав вдруг некоторое напряжение. То есть Борис пытался разговорить Наталью, а она отвечала невпопад, потому что усиленно размышляла, как ей теперь быть.

Она собиралась привести гостя в дом, где была бы не одна, а с дочерью, почти взрослой, и совсем другое — вести его в квартиру, где ты будешь с ним наедине.

Боялась Наташа не столько его, сколько себя, потому что впервые в жизни почувствовала, как её бросило в жар только от того, что Борис поддержал её за локоть, когда она оступилась в подъезде.

Наташа открыла дверь ключом и, так как Борис замешкался у входа, все-таки сбросила с себя оцепенение — хозяйка она или нет, в конце концов! — и пригласила его пройти в квартиру.

В её двух комнатах жили так: в маленькой — Аврора с Ольгой, в большой, которая в остальное время была просто гостиной, на диване спала Наташа.

Так уж сложилось — Наташа поздно возвращалась с вечерних представлений и, укладываясь на ночлег, могла не будить своих домашних.

Она показала Борису ванную, чтобы он помыл руки, а сама в это время переоделась в домашнее платье.

— Какая вы уютная, — одобрил её вид Борис.

— Разве про людей так говорят?

— Если не говорят, то лишь потому, что мало о ком можно так сказать.

— Вы — невозможный льстец!

Наташа пошла в кухню, и Борис отправился следом.

— Предлагаю свои умелые руки и грубую рабочую силу в ваше полное распоряжение.

— Это мы с удовольствием примем. В этом у нас — большая нужда! — дурачась, зачастила Наташа. — А вот хотя бы извольте хлеб порезать…

Она протянула Борису нож, но тут погас свет. По вечерам у них такое случалось, и на этот случай Аврора держала под рукой керосиновую лампу. Она стояла на столе, и Борис сказал в темноте:

— Я зажгу лампу?

Он чиркнул спичкой, и пламя высветило его мужественный профиль: крупный прямой нос, рот с чуть выдающейся вперед нижней губой, четкий, почти квадратный подбородок.

Интересно, почему такие подробности его лица она рассмотрела именно в этот короткий миг, в пламени спички?

— Ну, и как вы меня находите? — шутливо спросил он, почувствовав её взгляд.

— Интересный мужчина, как сказала бы наша Аврора.

— Значит, неведомой Авроре я бы понравился, а вам нет?

— Я этого не говорила, — улыбнулась Наташа, с трудом отводя взгляд от его темно-серых глаз.

Что это с нею? Почему вдруг её так потянуло к нему? Что в нем особенного? Мужчина как мужчина.

Она поспешно отвернулась к плите, — этого ещё не хватало!

Можно было бы накрыть стол в гостиной, поставить в центре стола старинный подсвечник, который она купила совсем недорого в антикварном магазинчике — он напоминал ей вещи, которые окружали её в детстве.