Последняя Башня

Он был единственным Задолжавшим и, как надеялся, последним. Если только все выйдет, если Сэлн вернется с дыханием сумерек домой… Невыносимо больно и жестоко расставаться с вечностью, он видел это, прочувствовал на своей шкуре. Слишком страшно жить с осознанием того, что каждый свой вздох ты должен ей. Самому близкому на свете существу, ушедшему за порог. Эльф вздохнул, наконец забываясь тяжким сном и спрятав лицо в коленях. Нелюдь придет. Из любопытства или, ради возможности еще раз над ним поиздеваться, но придет. Он умел надеяться.

– Господин стражник, ну что ж вы хотели от глупых остроухих? – эльф проснулся от знакомого голоса и дернул больной со сна головой. – Тсс, они ж мои наниматели, а я такое болтаю. Отпустите их пожалуйста, – хриплым шепотом проговорила она. – Эти остроухие меня наняли, чтоб я их к целебным источникам проводила, да к чародею еще, от одной заразной болезни их вылечить. Да не волнуйтесь вы так, господин стражник, – доверительно завозражала она, – они мне таблетки против болезни дали, чтоб не заразиться. А если что, сказали, тот чародей и меня тоже вылечит. Вроде с ними надо пару дней вместе побыть, чтоб перекинулось. А вы только несколько часов. У них слюна уже текла? – озабоченно продолжила она. – Слюна это особенно заразно.

С гулким шумом торопливо заворочался в замке ключ.

– Я заплатить за них могу, только у меня с собой мало денег. Я через пару дней вернусь, когда в гномский банк съезжу. Вы главное следите, чтоб они на вас не плюнули, а то все. А-а… что все? Ну лысеют вначале, а потом… хм не хочу расстраивать, но никакого супружеского долга в жизни не выполните.

Дверь распахнулась с такой силой, что ударилась о стену и закрылась обратно. Начальник стражи за стеной взревел белугой:

– Ничего сочтемся! Люди должны помогать друг другу. Ты их, главное, забери, многоуважаемая.

– А ключик от камеры? Угу, спасибо! Ну это я мигом. Главное от двери отойдите, они даже если чихнут на вас… Иду, иду, и нечего толкаться.

Дверь во второй раз открылась неторопливо, и незнакомая из-за обилия дорогой и неплохо подчеркивающей тонкую фигурку одежды, порождение Тьмы скользнула внутрь и присела на корточках, небрежным движением подтянув ткань дорожных штанов и сверкнув новенькими кожаными сапогами. Улыбнулась, насмешливо глянув Сэлну прямо в глаза, отчего разом всколыхнулось все накопившееся раздражение. Провела пальцем по железной решетке, и тихо, так, что расслышать мог только он, с неповторимым сочувствием стала его отчитывать.

– И как вы докатились до жизни-то такой? Всего на пять минут-то оставила и уже в тюрьме. Какое быстрое падение нравов у эльфов. Но ничего, вот выйдем отсюда, я свожу вас к знакомому лекарю, он в больнице для буйных практикует, и вы об этом поговорите. Говорят, помогает.

Сэлн не выдержал.

– Чудовище! Если бы не это треклятое запечатление…

– Меня зовут Кайенн. Лучше просто Кай, и я ведь уже представлялась, ты забывчивый маразматик. Еще раз назовешь меня как-нибудь по-другому, и я оставляю тебя гнить в этой камере. Даже посоветую стражникам экскурсии водить. Ррух, и почему мне не пришло это в голову раньше?

Она поднялась на ноги и направилась к двери.

– Хорошо, обещаю… Кайенн, – убийственно далеким от дружелюбия голосом прошептал он.

Она вернулась и снова устроилась около решетки.

– Ну, так в чем дело? Чем заплатит ваш щедрый эльфийский народ?

"Что я вам сделал, Высшие силы? Нет, ну что я вам сделал", – на мгновение отвлекся от темы разговора Сэлн.

Ну надо же, не ожидала. Какой-то бред про волшебный меч, про старое проклятье, про то, что эльфам позарез нужно закрыть какой-то пространственный ход, иначе плакала их роща, плакали их источники силы, и вообще все они плакали. Как и тот стражник, пустивший слезу счастья, когда я вытащила эльфов из камеры и зажимая им рты успокаивающе бормотала:

– Ну вот не пускайте здесь слюнки. Хорошие ушастики. Милые ушастики.

Эльфийка была полудохлой и ничего не соображала, но Сэлн… Удивляюсь, как он меня не укусил. Мы пешком вернулись по дороге к тому перекрестку, где я от них с такой радостью избавлялась сегодня утром. Эх, надо было мотать подальше из города, а не заходить перекусить. Тот пирог того не стоил, хотя сейчас вспомнив ароматно пахнущую горячую выпечку, я сглотнула. Есть хотелось ужасно. Возможно, он и был немного достоин моих мучений.

Вернувшись обратно, я разглядела в отблесках костра, что состав команды сильно поредел. Осталось только трое, маг, мечник и воительница, все еще масляно поблескивающая глазками в сторону чародея. "Надежда умирает последней", – сказала вера и пристрелила любовь.

Я хмыкнула и присела рядом с огнем, натолкнувшись на сперва не узнавший меня взгляд колдуна.

– Есть что поесть? – тот молча протянул мне остатки сухой лепешки.

– Нет, я, вообще-то, имела в виду поесть. А, ну да ладно, – я вцепилась в нее зубами. – Кафется мы нафолфо длуг с длугом.

Я прожевала.

– Кто из вас тащится в Элинор?

– Что-о? – не донес до рта скудный ужин Нэд, – ты опять за старое? Ты ж сказал мы платы дожидаемся?