Последняя бездна

Майкл снова запыхтел рядом с ним и уже, кажется, решился, наконец, разразиться речью, когда черная гладь воды вдруг всколыхнулась и из нее показался водолазный шлем. Стивен почувствовал, как стальной капкан, все это время словно сжимавший его внутренности, постепенно разжимается. Он отлично понимал, какие опасности таит в себе погружение под толщу льда. Даже самым опытным дайверам (а иных сюда и не пускают) для дайвинга в районе Арктики необходимо иметь за плечами не менее 50 погружений и международный сертификат Ice Diver. Но и они порой совершают ошибки, стоящие им жизни. Кроме того, есть объективные факторы, существенно затрудняющие работу дайвера в холодных арктических водах. Во-первых, одежда. Обычный гидрокостюм здесь не подойдет. Дайвер, намеревающийся совершить погружение в водах Арктики, сперва надевает термобелье, затем специальный комбинезон из термоизоляционного материала и под конец уже сам гидрокостюм. Все эти слои одежды предохраняют от переохлаждения, но делают человека неповоротливым, серьезно сковывают движения. К тому же от умения мастерски владеть плавучестью под водой – например, практически зависать на месте там, где надо, или отплывать назад без помощи рук (а это на самом деле не так-то просто и требует определенного опыта – в первую очередь навыка управления воздухом под костюмом), – так вот от умения контролировать свое тело зависит само нахождение дайвера под водой.

Впрочем, все это ерунда по сравнению с настоящей опасностью – приступом клаустрофобии, который может охватить дайвера подо льдом. Стивен знал об этом не понаслышке, так как в былые времена, когда он еще только начинал делать первые шаги в этом бизнесе и не мог позволить себе нанимать опытных профессионалов, ему многое приходилось выполнять самому, в частности, совершать погружения. Именно поэтому Стивен знал, что подобное случается даже с теми, кто никогда ранее не был подвержен приступам клаустрофобии. Царящие под толщей льда вечные сумерки и само осознание того, что выбраться наверх можно только через майну – прорубь во льду, угнетающе действуют на психику, и порой ломаются даже самые стойкие. И тогда остается только полагаться на напарника, контролирующего твое погружение с палубы. Если становится по-настоящему невмоготу, нужно сделать три рывка страхующей веревки – это означает: срочно меня вытягивай! А дальше следуют самые страшные в жизни мгновения ожидания, и жуткие мысли проносятся в голове одна за другой: почувствовал ли рывки твой напарник, среагирует ли он достаточно быстро и вытащит ли тебя из сумрачной ледяной бездны.

Дайверы, которых он отправил под лед сегодня, никаких сигналов снизу не подавали, именно поэтому Стивен считал панические настроения капитана преждевременными, хотя и понимал, что человек подо льдом, каким бы опытным он ни был, может попросту потерять сознание до того, как успеет подать сигнал. Впрочем, в таком случае чисто формально придраться к ним, оставшимся на судне, будет не за что.

Но, к счастью, теперь, когда шлем первого дайвера показался из воды, можно было вздохнуть спокойно. Стивен махнул рукой в перчатке матросу, и тот, понимающе кивнув, метнулся в кубрик. Знал уже, что рюмка водки, поданная водолазу в первые несколько минут после того, как он вылез из-подо льда, – это не только традиция арктических погружений, но и необходимость. Температура подо льдом минус один градус, замерзать начинаешь уже через полчаса, а водка поможет человеку сразу же согреться.

Первый дайвер выбрался из проруби, но подниматься на борт не спешил, почему-то медлил. И Стивен буквально через пару секунд понял, в чем дело, когда увидел, как в проруби показался следующий ныряльщик. Он передал что-то первому, и они вместе вытащили из воды темный прямоугольный предмет и поставили его на лед. Значит, справились, достали! Отлично! Теперь оставалось лишь убедиться, что это то, что нужно заказчику, – бортовой самописец с затонувшей подводной лодки. Если все в порядке, можно будет хоть сегодня сворачиваться и возвращаться в цивилизацию.

Стивен видел, как дайверы передали самописец времен холодной войны кому-то из матросов, а сами принялись подниматься на борт. Стащили шлемы и тут же опрокинули по рюмке, закусили кусочками черного хлеба с толстым шматком мясных консервов на каждом.