Последняя битва

— Да, Госпожа, — послышалось уже из-за занавеси.

Эсмерея окинула насмешливым взглядом все еще колышущиеся занавеси и вновь отхлебнула вина. После ЭТОГО ее всегда немного мучила жажда. Интересно, а как сам центор отсылал шлюх, после того как они выполнили то, для чего он их вызывал? Так же, как она отослала его самого? Занавесь колыхнулась и разошлась, пропуская служанок, одна из которых несла большой медный таз, а другая два кувшина теплой воды с лепестками роз и белоснежную хлопковую простыню, перекинутую через плечо. Первая поставила таз на пол и устремилась к ложу. Она знала, что Госпожа не любит, когда от постельного белья несет мужским потом. Вторая осторожно налила немного теплой воды в таз и приподняла кувшин повыше. Эсмерея сбросила накидку и шагнула в таз, одновременно подбирая волосы. Омовение было одним из ее любимых занятий…

На следующий день она поднялась довольно поздно. Лето подходило к концу, и здесь, на побережье, ночами и по утрам было уже довольно прохладно, особенно для нее, проведшей большую часть жизни в самом сердце Великой пустыни. Поэтому Эсмерея решила понежиться в постели. Да и куда было торопиться — все приготовления завершены, сеть раскинута, оставалось только ждать, пока не завибрирует какая-нибудь нить. Конечно, сеть можно было сделать еще гуще, используя Посвященных и наблюдателей Ордена, коих в одном только Кире и его ближних окрестностях было не менее десятка, но пока она предпочитала обходиться своими силами. Посвященные неминуемо информировали бы обо всем происходящем Скалу, а Эсмерея собиралась предпринять кое-какие действия, которые сразу заставят Хранителя Эхимея насторожиться и задать себе вопрос: «А что ДЕЙСТВИТЕЛЬНО собирается предпринять мое орудие, и против кого оно на самом деле направлено?» Так что пока ей представлялось более разумным действовать, опираясь только на свои ресурсы. А их было вполне достаточно. Казалось, сама удача легко несла ее на своих крыльях. Как будто Творец, пребывая в зачарованном сне, передоверил ей весь свой запас сил и успеха. Ну надо же, буквально на третий день ее прибытия в Сумерк, где она собиралась провести не менее луны, в занятой ею резиденции появились горгосцы. Горгосцы сообщили ей, где нашел пристанище старый знакомец Измененного, богатый аккумский торговец Амар Турин. Правда, он сбежал с Аккума именно для того, чтобы укрыться от излишнего внимания Измененного, но все же между ними сохранилась некая странная связь. Деньги торговца участвовали в прокладке линии гелиографа, в производстве медной посуды на мануфактурах Измененного, плавали на его кораблях, вливались в его подвалы в виде страховок, таможенных пошлин и утекали из-под его руки прибылью и дивидендами. Так что хотя Амар Турин покрывался холодным потом, стоило лишь кому-то упомянуть при нем мирское имя Измененного, тем не менее они были связаны тысячами невидимых нитей делового интереса. И это делало торговца бесценным источником информации. Это, ну и еще, конечно, то, что он лично был знаком с Измененным…

Затем был Старший Посвященный Гнерг. Это блюдо оказалось приправлено еще и сладостью личной мести. Гнерг был одним из самых больших подонков, которые встретились Эсмерее на ее жизненном пути. Впрочем, он оказал, наверное, и самое существенное влияние на ее характер. Именно под воздействием Гнерга она поняла, что всегда будет одна против этого враждебного мира. А у Творца слишком много более важных дел, чем хоть сколь-нибудь заметное участие в ее судьбе. Так что Гнерг пожал то, что вырастил. И он сообщил ей об Облионе…

Так одно цеплялось за другое, и все вместе позволило ей, во многом неожиданно даже для нее самой, абсолютно самостоятельно выстроить очень крепкую ловушку. Сейчас Эсмерея осознавала, что, отдавая ей томг, Хранитель как бы подталкивал ее к самому простому и удобному пути — воспользоваться ресурсами Ордена, ведь мир уже почти забыл о том, что такое томги. А он с его помощью смог бы контролировать ее действия, любой ее мало-мальски серьезный шаг. Но тут судьба повернулась другой стороной, и, похоже, Творец обратил-таки на нее свой благосклонный взгляд. И это еще больше укрепляло Эсмерею в ее, по существу, преступных намерениях. Если Творец, всевидящий и всезнающий, не только не воспротивился ее намерениям, но и послал ей удачу, значит, как бы ужасно ни выглядели на первый взгляд ее намерения, похоже, именно она исполняла волю Творца. Она была игроком, а Хранитель и остальные Старшие были всего лишь фигурами на доске. Во всяком случае, она уже почти убедила себя в этом. Вот только этот сопляк-раб с каждым днем становился все несноснее…