Последняя чаша гнева

Луч, таящий в себе тьму, хлестнул по покрову Подсвечника, превратив его в пепел. Чойс едва успел направить пламя своих трех свечей на Вольфганга. Теперь два луча встречались, шипя и брызжа звездчатыми искрами в месте соприкосновения. Пламя Чаши ярко вспыхнуло, осветив их обоих, и только сейчас Чойс мог полностью разглядеть своего противника. Нет, Вольфганг не был гением, как сам утверждал, не был человеком, слишком рано родившимся для своей эпохи. Злопредсказанный, темный плод неправедного соития, результат сошедшихся в одну точку предсказаний и знамений, это не он шел на столкновение с мировыми силами — его туда вели мировые золы. Он был создан для своей миссии. Абсолютный маятник. Черты его были искажены ненавистью, рот оскалился, глаза налились кровью, тяжелый горбатый нос сморщился сетью морщин.

— Ты умрешь, — выговорил его оскаленный рот. — Тебя убьет Канделябр.

Чойс и раньше слыхал легенды о Темном Канделябре Вав. Как гласили легенды, в нем пылало Зло вместо огня. В каких местах побывал Вольфганг, чтобы добыть его, Чойс даже не желал знать. Правильно сказала мудрая Птица Хва — они лишь орудия тех сил, которыми в очередной раз будет решаться давний спор.

— Похоже, нашей кровью решается древний апокалиптический спор, —высказал он свою мысль вслух.

— Ерунда, — прошипел Вольфганг сквозь сжатые зубы. — Сначала умрешь ты, а потом обрушится мир.

Он неожиданно отклонил свое оружие в сторону, и темный луч чуть не задел Чойса, врезавшись в одну из колонн. Этим он обнажил свой фланг, и пламя Подсвечника опалило его плечо.

— Хавурган! — прорычал Вольфганг.

Когда лучи обоих Подсвечников схлестнулись в яростном сплетении энергий, Лоу прыгнул за колонну. Там уже стоял человек. Его длинные, черные волосы были мокры и падали на лоб слипшимися прядями. Он был одет в зеленую мантию.

— Привет, воин, — беспечно бросил он. — Не помешал?

— Даже наоборот. — По опыту Лоу уже знал, что это какой-то из Ангелов Стихий, которые, видимо, были призваны помогать им.

— Тогда хорошо. — Человек сдул с носа каплю. — С той стороны колонны таится великан Ульв. У него много слабостей, но в данном месте и в данное время их нет. Кроме твоей неожиданности. Это твой единственный козырь сейчас.

— Как просто.

— Главное — вовремя предупредить, — сказал человек и начал растворяться струйками воды.

— Ангел Воды? — догадался Лоу.

— Габриэль, — подтвердил человек и превратился в лужу на полу, которая тут же испарилась.

Не теряя времени даром, Лоу осторожно обошел колонну и наткнулся на Ульва. Тот внимательно и настороженно наблюдал за схваткой Вольфганга и Чойса посреди главного нефа, стоя спиной к Лоу. Лоу вытащил свой меч.

— Эй, ты, австралопитек! — заорал он во всю мочь и с ходу вонзил серебряный клинок в огромную мясистую, поросшую шерстью ляжку. Ульв взвыл. Рана на его ноге начала дымиться от соприкосновения с убийственным серебром, а тут еще Лоу рубанул по другой его ноге. Ульв грохнулся на колени, вытаскивая свой меч. При виде его у Лоу захолонуло сердце — меч был ростом с него. Ульв взмахнул им, но Лоу удалось вовремя отскочить: меч попал по колонне и разлетелся на куски.

— Да я сожру тебя, — зарычал великан.

— А? — по привычке не расслышал Лоу. Осознавая историчность момента, он проскочил под рукой Ульва, которая хотела поймать его, и, сделав несильный выпад, вонзил меч в ничем не защищенную грудь великана. Раздался низкий рык, и Ульв рухнул наземь мертвый.

Шамиссо услышал этот рык, когда крался вдоль другой колонны, чтобы оказаться за спиной у Вольфганга. Кодекс чести был не в чести у Шамиссо. В бою убивают не только в грудь. Сейчас он хотел зайти в тыл к Вольфгангу и подло, вероломно, гадко и недостойно — убить его. Шамиссо ухмылялся. Впервые такая ухмылка появилась на его лице. Он знал, что все у него получится. Выглянув из-за колонны, он одним взглядом охватил и продолжающуюся схватку двух лучей в проходе, и мертвое тело Ульва, и Лоу, вытирающего клинок своего меча.

Темная пружина далеко отбросила его к основанию колонны, выбив из рук меч. Он не был готов к такой атаке, а потому был захвачен врасплох. Он взглянул на своего противника. Перед ним покачивался вытянувшийся вверх темный, покрытый затейливыми узорами столб, который венчали очковый клобук и узкая голова со злобными глазами.

«Темный змей Саурбэир», — подумал Шамиссо. Потом набежала путаная свора других мыслей, пока он беспомощно шарил в поисках своего меча.

— Не пытайся, — прошипел змей. — Тебе это уже не поможет. Древние законы окажутся перевешенными в нашу сторону, ибо нас станет больше.

Шамиссо немного повернул голову и увидел, что его меч валяется далеко в стороне. Он откашлялся, но все равно голос его прозвучал хрипло, когда он сказал:

— Законы на нашей стороне. Ульв мертв. Посмотри туда, и ты увидишь.