Последняя девушка. История моего плена и моё сражение с «Исламским государством»

Когда я вспоминала о попавшем в плен пастухе, в моей голове то и дело возникали те сцены из видео. «Если пешмерга не помогут нам вернуть Дишана, придется что-то сделать мне», – подумала я и выбежала из дома. Я была самой младшей из детей, да еще и девочкой. И все же я привыкла, что к моему мнению прислушиваются, а рассердившись, чувствовала себя большой и сильной.

Он смотрел, как боевики «Исламского государства» обезглавливают своих пленников.

Наш дом располагался недалеко от северной окраины поселка и представлял собой вереницу одноэтажных комнат из глиняных кирпичей, словно бусы на нитке, соединенных проходами без дверей. Все они вели в большой двор с огородом и печью для выпечки хлеба под названием «тандур»; там же, во дворе, часто спали овцы и куры. Я жила со своей матерью, шестью из восьми братьев и двумя сестрами, а также с двумя невестками и их детьми. По соседству с нами жили другие мои братья, единокровные сестры, и большинство моих теток, дядей и двоюродных братьев и сестер. Зимой, во время дождей, крыша протекала, а летом там стояла ужасная жара, словно внутри иракской печи, поэтому мы спали на крыше, забираясь туда по лестнице. Когда какой-нибудь участок крыши проседал, мы укрепляли его металлическими пластинами, взятыми в мастерской Масуда, а если нам требовалось больше места, то сооружали еще одно помещение из глиняных кирпичей. Мы копили деньги на новый дом, более основательный, из цементных блоков, и с каждым днем наша мечта становилась ближе.

Я пробежала через центральный вход в комнату, которую делила с другими девочками. Там стояло зеркало. Повязывая голову светлым шарфом, под который я обычно убирала волосы, когда пропалывала грядки с овощами, я воображала себя боевиком, готовящимся к сражению. Благодаря постоянному физическому труду я была сильнее, чем казалась. И все же я не имела ни малейшего представления, что буду делать, когда увижу, как через Кочо проезжают похитители или люди из их деревни. Что мне им сказать? «Террористы забрали нашего пастуха и увели его в вашу деревню, – потренировалась я перед зеркалом, состроив хмурую гримасу. – Вы могли их остановить. По крайней мере вы можете сказать нам, куда их увезли».

Во дворе я подобрала палку вроде пастушьего посоха и бросилась к центральной двери, возле которой стояли несколько моих братьев с матерью. Они были увлечены разговором и почти не обратили на меня внимания.

Через несколько минут по главной дороге проехал белый пикап из деревни похитителей. Двое мужчин сидели на передних сиденьях и двое – на задних. Я немного знала этих арабов из суннитского племени, которое похитило Дишана. Мы смотрели, как машина в облаках пыли движется по поселку – медленно и уверенно, как будто они совсем не боялись. У них не было никаких причин ехать через Кочо – дороги между городами вроде Синджара и Мосула проходили в стороне от деревни. Поэтому все выглядело так, словно они решили нас подразнить. Я выбежала на середину дороги и встала на пути автомобиля.

– А ну стойте! – крикнула я, размахивая палкой над головой и пытаясь казаться выше и больше. – Говорите, где Дишан!

Чтобы затащить меня в дом, потребовались усилия доброй половины семейства.

– Что это ты задумала? – распекал меня Элиас. – Хотела напасть на них? Разбить стекло?

Он с другими моими братьями и сестрами только что вернулся с поля, и от него пахло луком и потом. Все решили, что мой поступок – просто безрассудная детская выходка. Мать тоже рассердилась на меня за то, что я выбежала на дорогу. Обычно она терпела мой непокорный нрав, и ее даже забавляли мои выходки, но в те дни все были на взводе. В самом деле не стоило привлекать к себе внимание, особенно если ты молодая незамужняя девушка.

– Сядь и подумай, – строго сказала мать. – Тебе должно быть стыдно, Надия. Это не твое дело. Об этом позаботятся мужчины.

Жизнь продолжалась. Обитатели Ирака, особенно езиды и другие меньшинства, быстро привыкают к новым угрозам. Ничего другого не остается, если хочешь сохранить подобие нормальной жизни в стране, которая разваливается на части. Порой, чтобы привыкнуть к новым опасностям, нужно лишь немного обуздать свои мечты. Забыть о том, что хочешь окончить школу, устроиться на не слишком тяжелую работу, удачно выйти замуж. Это совсем не трудно, особенно если убедить себя, что твои мечты с самого начала были несбыточными.

Меньшинства быстро привыкают к новым угрозам. Ничего другого не остается, если хочешь сохранить подобие нормальной жизни в стране, которая разваливается на части.