Последняя фотография

– Ты на что намекаешь? – неожиданно взорвался Роднянских. – Ты на что намекаешь? Кто тебя сюда прислал? Ты за нами следишь? Чего ты тут вынюхиваешь?

Лида и Галя стали успокаивать его:

– Веня, ты чего? Это Мария, жена Ивана, я лично приглашала их с Иваном пойти с нами в поход…

– «Поход-поход-поход!» – перекривил он Лидию. – Чья это была идея с этим дурацким походом?

– А ты забыл, как нахваливал Хрустальный лес? – вдруг закричала Галина. – Ты первый и поддержал эту идею. А теперь нюни тут распустил. Ложись и спи!

Веня умолк и остался сидеть в углу. Через какое-то время он лёг у стены на пол и уснул.

14

Вениамин Роднянских москвич, как он сам любил говорить, в третьем поколении. Друзья не злобно подшучивали над Веней за это уточнение. Была в его биографии фишка, которой он необычайно гордился и при первой же возможности упоминал о ней, правда, иногда невпопад. Вениамин родился в день исчезновения с политической карты мира СССР – 26 декабря 1991 года.

– Вот даже не знаю, – говорил он, – где я родился, то ли в СССР то ли уже в Российской Федерации, вроде уже и СССР не было, и Россия не сформировалась…

Кто-то из одногруппников однажды не выдержал и в резкой форме предостерёг коллегу от подобных умозаключений:

– Ну и дурак ты, Веня, чего ты несёшь? Россия у него не сформировалась. Она сформировалась ещё при Иване Грозном. И в составе СССР оставалась Россией, и без него осталась Россией, и будет всегда. Думай, что ляпаешь…

– Да я же имею в виду современную Россию, – попытался оправдаться Вениамин.

– А какая разница? – усмехнулся оппонент. – Россия – она и есть Россия.

После такого замечания Веня стал говорить о своей дате рождения более осторожно – просто день распада СССР.

Детство Вениамина прошло, можно, не стесняясь, сказать, в сказочной обстановке – жил в довольстве и полном достатке, иными словами, катался как сыр в масле. В спальне Вени до самого окончания школы несколько книжных полок было занято всякими крошечными уродцами – пингвинами, медведями, лягушатами, всадниками, то есть игрушками из киндер-сюрпризов. Там же находилась и коробка с вкладышами от жвачек «Турбо», «Love is..», «Boomer» и особая гордость в те годы – коллекция кэпсов (Chupa Caps), которыми дети играли даже в детском саду, хотя находились «жестокие воспетки», запрещавшие это, с их точки зрения, безобразное занятие. Дети протестовали, прятались под кроватью, запирались в туалете и даже сбегали из детского сада. Ну, не понимали ретро-воспитатели, что их точка зрения – это всего лишь ограниченный перспективный образ видимого, а объяснить им тогда маленький Веня не мог, поскольку он и сам об этом не догадывался, а узнал, только учась в институте.

Отдельная полка была отдана черепашкам-ниндзя, сильнее и отважнее которых не было на целом свете. Кроме всяких безделушек долго хранилось кое-что посерьёзнее – первая и самая любимая приставка Dendy, укравшая у школьника Вени Роднянских такое несчислимое количество времени, что теперь те часы, дни, месяцы и, наверное, в общей сумме годы он мог бы потрать, к примеру, на написание диссертации или на получение второго высшего образования. Но время прошло, ничего не вернуть. С возрастом Вениамин понял, что не время проходит мимо человека, ибо он для него не представляет никакого интереса, это человек сам проходит мимо своего времени, расставаясь с ним навсегда.

Однажды Роднянских сгрёб все свои «драгоценности» в один большой полиэтиленовый пакет и вынес всё в мусорный бак. Очистив комнату, он неожиданно ощутил, как отлегло на душе. Как оказалось, вся его бессмысленная коллекция всё это время держала его сознание крепко на привязи.

Родители Вениамина были состоятельными людьми. Отец владел компьютерной фирмой, мама в частном порядке работала хирургом-косметологом. В начале девяностых годов всем срочно понадобились компьютеры, а женщинам, следящим за своей внешностью, в обязательном порядке понадобилось исправить форму носа, убрать второй подбородок, мешки под глазами, подправить опустившиеся веки и даже сделать симметричными и симпатичными половые органы.

Страна познавала всё новые и новые западные штучки, люди стали удаляться друг от друга по материальной линии с такой скоростью, что в течение нескольких лет у всех поменялись вкусы, потребности и, что самое печальное, поменялись и изменились друзья. Впрочем, само слово «друзья» изменило своё истинное значение. Друзьями неожиданно стали считать тех, кого можно было назвать успешными собутыльниками, то есть тех, кто мог завалиться к вам в гости с бутылкой виски или другого диковинного напитка. Друг не мог уже ездить на ржавой ВАЗовской «шестёрке» или «москвиче», это были просто приятели или бывшие одноклассники. Друзья же обзаводились, как минимум «фордами», праворульными «ниссанами» и «тойотами», крутые, то есть настоящие друзья, колесили по ещё не забитым пробками улицам на «мерседесах», БМВ и «вольво».