Последняя гастроль госпожи Удачи

— Через пару часов после кончины отца я приехал в родительскую квартиру к Трофиму, сказал ему: «Обещал папаше тебе помогать и сдержу слово». Что он мне ответил, при Дарье повторять не хочу, не для женского нежного слуха слова. Сухая выжимка из его выступления такова: я хочу присосаться к деньгам, которые отец оставил ему, младшему сыну, сначала я ограблю Трофима, потом из дома выгоню. «Ступай, Николай, лесом, без тебя обойдусь». И я подумал: средств у него много, наймет сиделку, да бабы сами на запах денег слетятся, брат не пропадет. Положил на стол визитку, сказал: «Понадоблюсь — звони», — и покинул нелюбезный отчий дом. За содержание матери я исправно платил, но с ней не встречался, смысла в этом не видел. Она безумна, старшего сына не узнает, и слава Богу, потому что если вдруг сообразит, кто ее навещает, то от злости инсульт-инфаркт заработает. Так я и не понял, почему меня родители ненавидели. Ладно, пусть мать мужу изменила. Отец меня байстрюком считал, но мать-то по какой причине сына гнобила? Тайна осталась неразгаданной. Когда сумасшедшая умерла, я ее похоронил, Трофим на проводы мамаши в последний путь не явился. Жалкие похороны получились. Мать в церковь не ходила, но я отпевание заказал. Стою один в соборе, хор гремит, священник старается, ему заплатили хорошо. На кладбище только я был и могильщики. Выпил потом в ресторане пару рюмок водки, вот и все поминки.

Спустя пару лет вдруг звонок Трофима:

— Приезжай, поговорить надо.

Я удивился, но поехал. Едва вошел в квартиру, сразу понял, что брат все имущество расфуфыкал: картин нет, шкафы, где отец коллекцию фарфора держал, пусты, ковры исчезли, мебель поредела. Нехороший у нас с Трофимом разговор получился. Он заявил:

— Ты обязан меня содержать.

Замечательная формулировка. В особенности понравилось мне слово «обязан». Пришлось спокойно объяснить брату: никаких обязательств по отношению к нему у меня нет. Есть исключительно добрая воля старшего брата.

Николай дернул плечом.

— При этом учтите. Я еще был небогат, холдинга «Сплетник» пока не существовало. Было громадье планов в голове, деньги я зарабатывал написанием статей, с первого курса печатался в разных изданиях. Поднялся до главного редактора журнала «Политические итоги». И на меня упало финансовое бремя содержания в сумасшедшем доме матери. Тяжелое время в плане финансов. Трофиму наследство досталось. Где оно? Только я этот вопрос задал, брат меня выгнал. Я спустился на первый этаж, а там баба Катя, лифтерша, она в подъезде всю жизнь сидела. Она ко мне:

— Коленька, урезонь Трошу. На него каждый день жильцы жалуются! С утра до ночи шум, гам, девки табунами ходят, бутылки он ящиками таскает, музыка гремит. Машину свою дорогущую прямо у входа бросает, народ о его тачку одежду обтирает.

Ну мне и без ее рассказа ясно было: брат ухитрился за короткий срок все пропить-прогулять, швырял на ветер большие суммы. Оказывается, вскоре после моего ухода из дома братец начал с палочкой ходить, прихрамывал, затем чудесно побежал. А меня, …, он в сидячем положении встретил, изображал увечного, …! Более я с ним не общался, краем уха слышал, что вроде он несколько институтов поменял, из каждого за несданную первую сессию вылетал, учился на актера.

— Верно, — кивнул Семен, — Трофим оказался талантливым лицедеем. Он после нескольких неудачных попыток получить образование поступил в институт, где готовят киноактеров, считался там весьма перспективным. Диплом не получил, исчез куда-то.

— Погодите, — вмешалась я в разговор, — но если Трофим встал на ноги после вашего ухода из дома, то отец знал, что младший сын может самостоятельно передвигаться. Зачем потребовал от вас содержать брата?

Николай махнул рукой.

— Думаю, у мерзавца паралич прошел, но он перед папашей комедию ломал, чтобы не учиться, не работать, а деньги у отца брать и весело жить. Мне папенька правды не сказал, чтобы я не бросил захребетника. Трофим же при встречах со мной в коляске сидел.

— Может, в вашей семье сумасшедшей не только мать была? — вздохнула я. — Поведение вашего отца и брата никак нельзя назвать адекватным.

Николай пожал плечами.

— Не думал на эту тему, но согласен. У моих родственников в голове не тараканы жили, а мыши жирные. Главное, у меня все в порядке. Я, когда от бабы Кати эту историю услышал, сначала не поверил, попросил приятеля, он в органах служил, узнать, правда ли Трофим может ходить. Он мне сообщил, что врачи родителям в свое время сказали: ноги у сына будут работать, только занимайтесь с парнем. Трофима упорно лечили: гимнастика, массажи, отец его на море на лечебные грязи возил. И случилась реабилитация. Но я тогда уже дома не жил, правды не знал.

— Родительскую квартиру Трофим продал, — продолжал Семен, — приобрел комнату в коммуналке. Но это все, что о нем известно. Значит, вы не знаете, где сейчас ваш брат?

— Нет, — отрезал Сивков.

Александр Михайлович бросил на меня быстрый взгляд, я расправила юбку на коленях.

— Интересно, где Трофим? Они с Гончаровым дружили. Знаете, как мы это выяснили?

Сивков молча покачал головой.