Последняя гавань Белого флота. От Севастополя до Бизерты

«Адмирал Веселкин телеграфирует: “Старший лейтенант Ризнич отказался исполнять мое приказание руководить работами по изготовлению донных мин, что я ему предложил как водолазному офицеру. Он мотивировал свой отказ невозможностью покинуть на время подводную лодку и в присутствии офицеров вел себя возмутительно вызывающе со мной. Я временно его отстранил от командования и прошу срочного распоряжения об экстренной его замене и немедленного отправления его из Рени, а также об отрешении его от должности командира и начальника дивизиона с оставлением на время войны без назначения на суда Действующего Флота, как протестованного мной.

Основание: пункт 5-й ст. 75, книга 17-я.

Адмирал. Веселкин[8]».

Телеграмма от графа Капниста 16 сентября 1916 года:

«Адмиралу Веселкину.

Подводник лейтенант Шмидт выехал в Рени 16 сентября. Капнист».

По сути дела, старший лейтенант Ризнич был прав: изготавливать донные мины должны минеры, а не водолазные офицеры. Беда, коль пироги начнет печи сапожник... Другое дело, в какой форме выразил он свой отказ. Вообще-то, дисциплина на Дунайской флотилии была аховой, на Дунай ссылали из Севастополя штрафованных матросов, да и офицеров тоже.

Судьба Ивана Ризнича отчасти напоминает судьбу Александра Маринеско — тот же своенравный независимый характер, то же бесстрашие, когда дело касается великого риска, и вечное недовольство начальства. Один совершил поход века, другой — атаку века. И оба получили свое признание, свои награды — посмертно, спустя многие десятилетия.

Итак, из Рени строптивого командира дивизиона особого назначения старшего лейтенанта Ризнича отозвали на Север. Возможно даже, не столько для тою, чтобы убрать с глаз обиженного им адмирала, сколько препоручить ему, знатоку подводных лодок уникального проекта 27-в, подъем затонувшей осенью 1915 года подводной лодки № 2.

Дело заключалось вот в чем. Ввиду того, что навигация на Белом море недолгая, решено было отбуксировать субмарины в незамерзающую Екатерининскую гавань Кольского залива — в Александровск-на-Мурмане. Однако в пути случилась беда.

«11 октября обе подводные лодки, — доносил старший лейтенант Ризнич, — вышли на буксире парохода “Сергей Витте” под конвоем вспомогательного крейсера “Василий Великий”. 15 октября при сильном западном ветре и крупной волне при переходе от острова Сосновец к Йокоганьскому рейду ПЛ № 2 сорвалась с буксира и затонула. Личный состав находился на “Витте”. Точное место гибели установить не удалось».

Спустя девяносто лет в том же Баренцевом море, следуя во все ту же Екатерининскую гавань, и тоже осенью, затонула шедшая на буксире списанная атомная подводная лодка К-159. Ее экипаж в отличие от ПЛ № 2 шел не на буксире, а в прочном корпусе атомарины, и потому погиб, когда оборвались понтоны...

Лейтенант Ризнич, зная невысокие мореходные качества своих карликовых субмарин, возражал против буксировки их в осенние шторма, но командующий флотилией Северного ледовитого океана контр-адмирал Ивановский настоял на этой операции.

Весной 1916 года злополучную субмарину удалось обнаружить, о чем и было доложено в морской штаб Верховной Ставки:

«Мортшаверху. 16 апреля 1916 г. Из Иоканьги начальник телеграфа сообщил, что у берега в заливе усмотрена наша потерянная подводная лодка. Главная телеграфировал Кроткову послать туда судно. “Вайгач” прошел Святой Нос. А “Беллавенчер” пришел в Александровск-на-Мурмане. Штенгер». Была сформирована команда водолазов с опытнейшими водолазными офицерами лейтенантами Н. Павлиновым и Китаевым. Вскоре командующий флотилией Северного океана контр-адмирал Угрюмов доносил из Архангельска в Генмор: «Для спасения подводной лодки, найденной в Святоносской бухте, из Александровска послан тральщик “Восток” со старшим офицером заградителя “Уссури” Чуть позже адмирал докладывал начальнику Морского Генерального штаба:

«...Лодка закреплена двумя тросами, караул поставили. При осмотре проломов корпуса не замечается. На рубке с обеих сторон стоит цифра “2” Крен на правый борт. Укрепления двумя тросами считаю надежными. Угрюмов».

Однако судоподъемные работы затянулись из-за плохой погоды и других причин. На смену лейтенанту Шмидту, руководившему подъемом, был направлен старший лейтенант Ризнич. Он прибыл к месту работ в начале октября. Но подводной лодке № 2 суждено было навсегда остаться на дне морском Морской министр адмирал Григорович наложил резолюцию: «Лодку надо исключить из списков. Не стоит тратить деньги».

Так или иначе, но Ризнича хоть и отрешили от командования дивизионом, но все же оставили на «судах Действующего флота», назначив его командиром малой подводной лодки № 1, стоявшей в Александровске-на-Мурмане (ныне город Полярный), лейтенанта Вячеслава Шмидта 3-го отправили на Дунай командовать подводной лодкой № 3.