Последняя граница. Дрейфующая станция «Зет»

Стены лаборатории были уставлены полками, шкафами, в которых стояли банки, бутылки, реторты, пробирки и прочая химическая посуда, на которую я лишь мельком взглянул. Я направился в самый угол, где особенно тесно сгрудились мертвецы, посветил фонарем и сразу увидел то, что искал. Это был деревянный щит, на котором лежали две груды, некогда бывшие людьми. Пересилив себя, я отодвинул их в сторону, потом приподнял край щита.

То, что я увидел под ним, походило на подсобку универмага. В подполье высотой в шесть дюймов были аккуратно сложены дюжины банок — консервированный суп, мясные консервы, фрукты, овощи — превосходный набор, содержащий все необходимые организму человека белки и витамины. Кому-то очень не хотелось голодать. Тут же были припрятаны примус и пара галлонов керосина для разогрева пищи. А в стороне сверкали два ряда железно-никелевых элементов. Я насчитал их десятка четыре.

Положив на место щит, я вышел из помещения и направился к метеостанции. Я пробыл там больше часа. Отвинчивал задние крышки приборов, заглядывал внутрь, но ничего не обнаружил. Вернее, того, что надеялся обнаружить. Зато на глаза мне попался весьма любопытный предмет. Это была небольшая металлическая коробка зеленого цвета размером шесть дюймов на четыре с круглой ручкой управления, выключателем и регулятором силы звука, двумя застекленными круговыми шкалами без оцифровки и каких-либо обозначений. Сбоку — гнездо с бронзовой окантовкой.

Я повернул выключатель. Одна шкала осветилась зеленым огнем. Края глазка находились на большом расстоянии друг от друга. Это был электронный индикатор настройки. Вторая шкала не подавала признаков жизни. Я покрутил регулятор громкости, но ничего не произошло. Для того чтобы заработал оптический индикатор и включилась вторая шкала, требовалось что-то еще, например, заранее обусловленный радиосигнал. В гнездо можно было вставить штекер любого стандартного телефона. Не всякий догадался бы, что это за штуковина, но я уже видел такой прибор. Это было транзисторное устройство для пеленгования радиосигнала, посылаемого, к примеру, передатчиком, устанавливаемым на американских отделяющихся космических аппаратах. С помощью подобного устройства поисковая группа легко обнаружит место приводнения такого аппарата.

Для каких же целей, помимо преступных, мог служить данный прибор на дрейфующей станции «Зет»? Когда я говорил Суонсону и его старпому о существовании специального пульта для наблюдения за запуском ракет в Сибири, я их не обманывал. Правда, я им не сказал, что для этого потребовалась бы гигантская антенна, уходящая высоко в небо. А с помощью найденного устройства нельзя определить и двадцатую долю отделявшего нас от Сибири расстояния.

Я еще раз взглянул на портативную рацию и ставшие бесполезными железно-никелевые элементы, служившие источником питания. Счетчик по-прежнему показывал длину волны, на которой радиооператоры «Дельфина» приняли сигналы бедствия. Делать мне тут больше было нечего. Приглядевшись хорошенько, я заметил,, что элементы питания соединены между собой и с рацией проводами в резиновой оболочке с помощью мощных зажимов типа «крокодил». Такие зажимы обеспечивают надежный контакт и очень удобны. Отсоединив два зажима, я осветил электрическим фонарем штыри аккумуляторов. На них были видны слабые, но отчетливые следы зубцов.

Я вернулся в лабораторию, еще раз приподнял незакрепленный щит пола и направил луч фонаря на железно-никелевые элементы. По крайней мере половина элементов имела те же характерные отметины. У аккумуляторов, которые казались с виду совсем новыми, были такие же следы. А ведь когда разбивался лагерь, железно-никелевые аккумуляторы были новехонькими. Несколько элементов было задвинуто так далеко, что пришлось засунуть под щит руку. Доставая из-под пола два аккумулятора, я дотронулся рукой до какого-то металлического предмета.

Что это такое, в темноте я не смог разобрать, но, подняв еще два щита, без труда сумел разглядеть его. Это был цилиндр длиной около тридцати и диаметром около шести дюймов. К головке привинчены бронзовый запорный кран и манометр со стрелкой на слове: «Полный». Рядом лежал пакет площадью примерно восемнадцать квадратных дюймов и толщиной дюйма четыре. На нем через трафарет были набиты слова: «Шары для радиозондов». Водород, батареи, мясные консервы, суп с острой приправой — довольно странный ассортимент. Но вряд ли выбор этих предметов был случаен.

Когда я вернулся в жилой барак, оба пациента едва дышали. Примерно то же самое можно было сказать и обо мне. Дрожа отхолода, я стиснул челюсти, но все равно клацал зубами. Чуть отогревшись возле мощных нагревательных приборов, я взял электрический фонарь и снова вышел из барака на холод, где было ветрено и темно. Я чувствовал себя круглым идиотом.