Последняя граница. Дрейфующая станция «Зет»

— О Господи, голова. — Ирландец несколько раз зажмуривал глаза, потом широко открыл их, удивленно посмотрел на развешанные Бенсоном яркие мультипликации, затем отвернулся, словно не веря происходящему. — Ей- пра, вот это шандарахнули. Кто это меня так, старичок?

— Как так? — поинтересовался Суонсон.

— По кумполу огрел? Кто? А?

— Вы что, ничего не помните?

— Помню? — раздраженно повторил Джолли. — Какого еще черта... — Он заметил лежавшего на соседней койке Бенсона, укрытого двумя одеялами, из-под которых видна была лишь обмотанная бинтами голова. — Ну конечно. Вот это кто. Это он на меня грохнулся, правда?

— Конечно правда, — сказал я. — Вы пытались поймать его?

— Поймать? Даже не думал. Но и прятаться не собирался. Все произошло мгновенно. Не помню, как это случилось. — Застонав, он посмотрел на Бенсона. — Здорово он грохнулся, по-моему.

— Похоже на то. Сильное сотрясение мозга. На субмарине есть рентгеновская аппаратура, надо будет сделать снимок. Даи вам досталось, Джолли.

— До свадьбы заживет, — буркнул он. Оттолкнув мою руку, сел на постели. — Вам помочь, доктор?

— Ни о какой помощи не может быть и речи, — спокойным тоном возразил Суонсон. — Ранний ужин, после чего вам и остальным восьмерым двенадцать часов сна. Это распоряжение моего доктора. Ужин в кают-компании.

— Есть, командир, — слабо улыбнулся Джолли, с трудом поднимаясь на ноги. — Двенадцать часов сна меня вполне устраивают.

Минуту спустя неуверенной походкой он вышел из лазарета.

— Что теперь? — поинтересовался Суонсон.

— Надо бы выяснить, кто находился ближе всех к Бенсону, когда он оступился, перелезая через ограждение мостика. Только осторожно. Может, стоит вскользь заметить, будто Бенсон мог поскользнуться.

— На что это вы намекаете? — раздельно проговорил Суонсон.

— Хочу знать, он упал или же его столкнули. Вот на что я намекаю.

— Упал или же... — Замолчав на полуслове, командир субмарины с подозрением посмотрел на меня: — Кому могло понадобиться сталкивать доктора Бенсона?

— А кому понадобилось убивать семерых, вернее, восьмерых зимовщиков?

— И то верно, — согласился Суонсон и вышел.

Делать рентгеновские снимки я не мастак, но, похоже, то же можно было сказать и о докторе Бенсоне, поскольку я нашел у него подробную инструкцию о том, как фотографировать и проявлять пленки. Что бы он сказал, если бы узнал, что, составляя подробную инструкцию, старается для самого себя? Два негатива, которые я проявил, вряд ли вызвали бы бурный восторг у членов Королевского фотографического общества, но меня их качество вполне устраивало.

Через какое-то время вернулся коммандер Суонсон; После того как он закрыл за собой дверь, я заметил:

— Ставлю десять против одного, что вы ничего не выяснили.

— Бедняком вы не умрете, — кивнул офицер. — Так оно и есть. Мне сообщил об этом старший минер Паттерсон. А что он за человек, вы сами знаете.

Я действительно знал, кто он такой. Именно старший уорент-офицер Паттерсон отвечал за порядок и дисциплину среди нижних чинов. Суонсон признавался, что самым незаменимым человеком на субмарине был не он, командир, а Паттерсон.

— Паттерсон влез на мостик перед тем, как туда стал взбираться Бенсон, — продолжал Суонсон, — По его словам, он услышал, как Бенсон вскрикнул. Оглянувшись, увидел, что доктор уже падает. Сперва он не понял, что это врач: было темно, да и снег шел. Паттерсону показалось, что Бенсон держался одной рукой за поручень и успел перебросить через него колено, когда покачнулся назад.

— Странно, что такое могло случиться, — заметил я. — Ведь центр тяжести его тела оказался уже внутри мости-ка. Даже если бы Бенсон потерял равновесие, он успел бы ухватиться за поручень обеими руками.

— Возможно, он действительно поскользнулся, — предположил Суонсон. — Не забывайте, что поручни обледенели.

— Когда Бенсон исчез, Паттерсон кинулся к борту?

— Кинулся, — устало проговорил офицер. — По его словам, ближе чем на десять футов от верхней части мостика, откуда упал доктор, никого не было.

— А кто был дальше, чем на десять футов?

— Он не разглядел. Было же темно. А когда Паттерсон оглянулся, его ослепило прожектором, освещавшим мостик. Он лишь посмотрел вниз, а потом бросился за носилками. Ни вы, ни Ганзен еще не успели добраться до Бенсона. Паттерсон не из тех, кому надо объяснять, что надо делать.

— Выходит, тут нам ничего не светит?

— Ничего.

Кивнув, я подошел к шкафчику и, держа еще не высохшие рентгеновские снимки за струбцины, протянул их Суонсону.

— Бенсон? — спросил командир и в ответ на мой кивок стал внимательно изучать снимки. — Эта линия обозначает перелом?

— Перелом. Как видите, линия довольно четкая. Удар был сильный.

— Насколько тяжело его состояние? Сколько все это продлится? Ведь у него кома?