Последняя империя. Книга вторая

– В этом году произошла активизация бандформирований в Чечне и Ингушетии, – признался Ждан. – Только за последний месяц произошло три подрыва бронемашин и семь обстрелов войск.

– Но вы же мне гарантировали что после той "санобработки" в Чечне не останется ни кого?

– К сожалению штамм Икс не сработал в горных районах, там где стояла нулевая температура, – пояснил Малахов. – Так что мирное население вымерло, а большая часть боевиков уцелела. Большинство из них поняв безнадежность своего положения ушли за рубеж, в Чечне остались лишь небольшие, единичные банды фанатиков. Большинство мы из них легко перещелкали. Но в последнее время в Чечню из-за рубежа проникли как минимум триста боевиков, прошедших подготовку в Пакистане и Саудовской Аравии. Именно эти страны стараются сейчас возродить очаг исламизма на Кавказе. Он им нужен прежде всего как символ сопротивления федеральным войскам России. Сейчас развернуто движение к возвращению чеченского населения из России в Ичкерию. Только за эти полгода приехали пятьдесят тысяч человек. Нельзя сказать чтобы они охотно едут туда, по мусульманским обычаям все места связанные с массовой гибелью людей считаются нечистыми, но многих просто заставляют переселяться угрозами.

– И сколько чеченцев могут вернуться? – спросил Соломин.

– Двести тысяч. А всего их по России четыреста тысяч.

– Кошмар, – пробормотал Соломин. – Это опять начнется все с начала.

– Да, – подтвердил Ждан. – Боевикам нужна база для поддержки. Если вернется мирное население им будет легче раствориться в нем. Кроме того это и снабжение припасами и людские резервы для пополнения бандформирований.

– И что же теперь делать? – спросил Сизов. – Запретить въезд в Чечню?

– Эти, на западе, снова поднимут вой.

– Да и хрен с ними, – буркнул Сазонтьев. Сегодня он был как никогда злой, хотя и трезвый. – Но если, мать вашу, вы допустите что они снова расселятся там как блохи на собаке, то я не дам больше ни одного солдата. Воюйте там сами!

Ждан опешил.

– Нет, ты однако нас не пугай. Мы что, должны их разворачивать назад? Они приезжают, показывают паспорт, а там черным по белому прописка: "Чеченская АССР, село Алерой". И что я с ним должен делать после этого?

– Хоть что! Хоть задницу им покажи, но если они опять ударят по Грозному либо Гудермесу, от меня солдат не жди. Нет у меня их! Половина в Средней Азии, половина в Сибири, охраняет границы от наших желторожих друзей.

– Может туда переселить казаков? – предложил Малахов, давно и нежно опекающий этот специфический род войск.

Соломин фыркнул на это.

– Ну да, пойдут твои красноломпасники в самое пекло.

– А что, мои орлы способны хоть на что.

– Ладно вам собачиться, – прервал спор Сизов. Сев на свое место он поправил ненужную ему пепельницу и сказал. – Есть идея запустить в этот район третью силу.

– Какую? – удивились все.

– Курдов. Сколько их там в Армении? – спросил Сизов у Володина.

– Более ста тысяч. Две трети это женщины и дети, остальные хорошо обученные воинские формирования.

– У них и оружие есть?

– Да.

– Как они в военном отношении? – Сизов обратился с этим вопросом к Главковерху.

– Ну, как партизанам им цены нет, – признал Сазонтьев. – Храбры, дисциплинированы. Большинство из них воины в третьем поколении.

– У них забавное сочетание мусульманского вероисповедания и социалистических взглядов на устройства государства, – напомнил Володин. – Они даже обращаются друг к другу товарищ, а не господин.

– Курды, нарды, крестики-нолики, – пробормотал Соломин. – Черт его знает как все это обернется.

– Ну так что решим, предложим им переселиться в Чечню? – настаивал Сизов. – А то потом будет неудобно отказываться от своих слов.

– Так ты же уже все решил, – сказал за всех Сазонтьев. – Мы же знаем твою манеру: "Мы тут подумали и я решил".

– Ну раз так, то значит все и решено.

* * *

Два месяца шли переговоры, курды выторговали себе автономию, большую материальную помощь и провоз на территорию России своего оружия. К весне караваны автобусов с переселенцами начали заполнять дороги ведущие из Армении в Россию. В мае завершилось основное переселение, жилья даже в разрушенных войной районах хватало, из России начали поступать трактора и зерно для посевной, везли коров и коз, лошадей и овец.

Той же весной, в марте, за окраиной старинного горного поселка Очхой-Мортан произошла встреча двух командиров. На небольшой опушке встретились две группы вооруженных людей. Одну из них возглавлял бородатый, длинноволосый чеченец по имени Хасан, вторую коренастый, пышноусый курд Ахмед Мухтар-Бек. До нельзя потрепанный камуфляж чеченца резко контрастировал с новеньким, российским армейским полушубком курда. Поздоровавшись предводители отошли в сторону и усевшись на два пенька начали неторопливую беседу.

– Зачем ты приехал в наши края, Мухтар-Бек?

– Нас выжили с родины, и мы хотим обрести ее здесь.

– Но эта наша родина! Ты поселился в поселке в самом большом доме около мечети, но это мой дом. Русские сделали с нами то же самое, что турки с вами. Уезжай от сюда, аллахом тебя прошу!

Курд покачал головой.