Последняя истина, последняя страсть

– Штирлиц Иваныч с детства мечтал стать разведчиком или контрразведчиком – уж это как карты лягут. И по слухам, уже почти прошел адскую проверку в чистилище, почти завершил переход с Лубянки туда – не скажу куда. Как вдруг… святой Люцифер, не оставь нас в своих молитвах! Гром среди ясного неба. Его младшего брата, тоже служившего в нашей конторе, задержали в составе той самой группы из сотрудников ФСБ и Альфы, которые банду сколотили, чтобы буржуев грабить. Это те, что сейчас сидят в Лефортово, которым трибунал грозит. Так вот брат Штирлица тоже там оказался, причем на первых ролях в этой банде. И за это выкинули тебя, Штирлица-старшего, из конторы в одночасье.

– Вы это знали и без Кабанова, товарищ полковник, – заметил Аристарх Бояринов. – Охота плясать на моих костях – пляшите. Бог вам в помощь. Мне надо отъехать ненадолго. – Он глянул в свой смартфон, потому что тот пискнул – пришло сообщение в мессенджере. – Миша, поработай пока один, я быстро.

– Черта с два. Никуда ты не уедешь, – зло бросил Эпштейн. – Нам черт знает сколько еще файеров в медиа запускать.

– А кому это теперь нужно? – хмыкнул Бояринов. – Со стройкой мусорозавода после смерти клиента финиш. За пиар уже нам не заплатят. Чего париться зря?

– Я не про мусорозавод, у нас куча работы по пятому проекту осталась. Это живые деньги.

– Ох да, проекты, сплошные пиар-проекты у вашей медиа-фирмы, – голосом Фагота-Коровьева подхватил Гектор Борщов. – Вот говорят – тролли все заполонили в интернете, все обгадили, опошлили. Мол, целая фабрика троллей орудует. И я верил сначала, свято верил и в это! Мол, мощь, сила, броня! Но, святой Люцифер, если, и правда, вас целая фабрика, отчего стиль-то такой убогий и словно под копирку все? Вас ведь, Фиминых креативщиков, сразу в интернете видно – по стилю. Прямо как клише единое: «Скандально известный режиссер – имярек – поставил скандальную пьесу – имярек. Будь бдительным! Позор гомосекам!». Или «Боец единоборства Балалайкин назвал внутренними врагами и предателями всех…», или «Великая киноэпопея Бондарчука „Инопланетяне в Зюзино“ бьет рекорды – куряне потянулись в кинотеатры».

– Не писали мы такого, – отрезал Аристарх Бояринов.

– Тогда «Великая киноэпопея Бондарчука „Инопланетяне в Капотне“ – фильм об истинных чувствах, липчане потянулись в кинотеатры».

– И такого тоже не писали, – хмыкнул Аристарх Бояринов. – Это у Феди Бондарчука и про истинные чувства? Я, может, и тролль, но не обманщик. Аудитория лжи нажрется, потом читать перестанет.

– А вас уже не читают. От этого и Лесик бесился. Что ваши посты и статейки в поддержку мусорозавода всем по барабану. Никто не слушает. И массовости у вас никакой – двое вы шарашите свою хрень. – Гектор Борщов говорил это все троллям, а смотрел на Катю, которая молча слушала всю эту гадкую перепалку. – Я Фиме сказал – что ж так бездарно все, а? Убого? Других, что ли, нет у тебя – с пером острым, с талантом, с идеями? А он – какие есть уж. Имел ли он в виду, меланхолик, что все, у кого талант и мозги, на другой, противной стороне?

– Фима к нам претензий не предъявляет. Доволен нами, – отрезал Эпштейн, быстро набирая на клавиатуре текст.

– Это потому, что ему сейчас все по барабану стало. И политику он забросил, и пиар. Как это у Булгакова – любовь выскочила перед ним, словно убийца с ножом. – Гектор Борщов покачал головой. – И не уедет он отсюда. Потому что его как цепью приковало к этой маленькой славной коварной дыре. Ну ладно, долой стеб. Мы все же союзники пока что. Чего там у вас по пятому проекту? Давайте, колитесь, авось, идею вам подброшу. Забесплатно.

– Критика пенсионной реформы. Недовольство. Надо перебить тенденцию положительными новостями. Увести в сторону общественное мнение. А где эти новости положительные? – спросил Аристарх Бояринов.

– Сочините фейк.

– Какой фейк?

– Любой. «Запустили Булаву с космодрома Плисецк, и она успешно поразила цель на Байконуре». Хэштэг #военнаямощь, барабаны-литавры!

– Гектор, Байконур – это в чужом сопредельном государстве, в Казахстане, – мягко насмешливо изрек Эпштейн. – Там нельзя ничего поражать Булавой.

– Да? А я и забыл. Ну, тогда – опять «Великая эпопея Бондарчука „Инопланетяне в Кремле“ бьет рекорды – орляне потянулись в кинотеатры».

– За такое посадят. И потом, в Орле они себя не называют «орляне». Как-то по-другому. Надо справочник смотреть.

– Катя, вы профи в журналистике. Может, подсобите нам с креативными идеями насчет положительных новостей, а? – спросил Гектор Борщов.

Катя хотела закрыть дверь кабинета, оставив его без ответа. Но в этот момент у Борщова зазвонил мобильный.

– Алло? Моя преееееелессссссть… это ты? Конечно, не забыл, как бы я мог забыть… И денежки капнули на карту уже? Чудненько – я же обещал, купи себе что-нибудь красивое. А какой театр ты любишь? Стасика или Большой? Не любишь театр? Хочешь на Мальдивы? Прелесть моя, но я не могу сейчас, я работаю… Солнце еще высоко… Мы обсудим с тобой, насчет отпуска. – Гектор Борщов с телефоном прошел мимо Кати – разговор с очередной дамой его явно увлек.