Читаем Последняя из рода Блэк (СИ) полностью

Я пожала плечами и перехватила взгляд Муромца. У гостей было дико странное расписание – я думала, они будут учиться с седьмым курсом, но они таскались на занятия в зависимости от пройденных и не пройденных тем. Впрочем, не думаю, что с нами, четверокурсниками, у них намечалось много совместных уроков. Если только у них не такое отсталое преподавание Трансфигурации – или у нас не слишком продвинутое, как говорила МакГонагалл.

Я ухмыльнулась ему в ответ и высоко подняла руку.

- Профессор, а можно трансфигурировать привидение? – спросила я, и МакГонагалл поджала губы.

- Мисс Блэк, вы уже задавали этот вопрос, и мой ответ, позвольте вам напомнить…

- На каникулах я читала труды Арчибальда Кэмпбелла, и в них он ясно указывает, что трансфигурация привидений – дело сложное, но возможное! – я ее провоцировала, потому что описанный в книге ритуал леденил кровь и душу.

- Мистер Кэмпбелл был некромантом, мисс Блэк. В Хогвартсе не изучают некромантию! – пылко заявила она, на что Муромец хмыкнул и тихонечко пробормотал: «А зря». МакГонагалл услышала, но гордо проигнорировала реплику. Что она, в самом деле, могла сделать? Снять с Дурмстранга баллы? А идти жаловаться Каркарову после первого же занятия не то чтобы очень способствовало налаживанию дружественных отношений между школами.

- Блэк, вы можете не трогать Кроули? – прямо спросил Снейп, когда я пришла к нему на отработку.

- Обещаю, что не трону его и пальцем, – сказала я, бросая рюкзак на пол и разваливаясь на стуле. В прошлом учебном году я сломала ему нос – не помогло. В этот раз придется применить психологическое насилие.

Похоже, мои мысли отразились на лице, потому что Снейп сказал:

- Не смешно, Блэк. Я имел в виду, вы можете ему не мстить? Я с ним поговорю.

- Слова, слова, слова, – произнесла я, задирая голову и глядя в потолок.

- Вот только не надо цитировать Шекспира! – раздраженно сказал Снейп.

- Вы читали Шекспира? – я чуть не свернула шею, когда резко крутанула башкой в его сторону.

- Представьте себе! – Снейп скрестил руки на груди.

- А я нет, – вздохнула я. – Только цитировать и могу.

Том читал. Но я об этом не стала говорить.

- Конечно, когда вам! Если список вашей литературы – сплошь чернуха и некромантия! – заметил Снейп.

Я хмыкнула, обводя ногтем выцарапанное на его столе свое имя. Он каждый год избавляется от него магией, и каждый год я царапаю его вновь во время допросов. Странно, кажется, эта надпись осталась с конца третьего курса.

- Ничего с вашим Кроули не будет.

- Ничего, Блэк, это не про вас! С каждым годом ваши выходки становятся все опасней, а шутки все злее! Я боюсь, что однажды вы ответите обидчику одним из шестнадцати движений палочки! – выпалил он.

Я бросила на него короткий взгляд и продолжила углублять надпись. И чего он сейчас, интересно, добивается?

- Того, чтобы ты опровергла его опасения, – подсказал Том, вваливаясь в кабинет сквозь дверь. – Я был в шармбатонской карете, – неизвестно зачем сказал он. – У Делакур бабка точно вейла.

«Очень ценная информация», – мысленно проворчала я и вздохнула.

- Ну что вы, профессор, обо мне такого плохого мнения. Я стараюсь, как могу. Кормлю бездомных собак, перевожу старушек через дорогу.

- Что вы врете, Блэк? Какие, к черту, старушки? – ему явно не терпелось поговорить о шестнадцати движениях. А мне хотелось на корабль Дурмстранга. Вот разведаем с Драко обстановку и затащим туда Гермиону. Мне показалось, что на нее поглядывал Крам. Хотя, фиг его знает, из-за лохматых бровей не сильно понятно. К тому же, по-моему, он слегка косоглазил. Чего нельзя сказать о Муромце. По нему сразу было видно, на кого именно он глядел. И что значил его взгляд.

- Старушки? – немного потеряла я нить разговора, вспоминая хитрый прищур Муромца. Муромец, фамилия-то какая знакомая… – Мы теперь о Достоевском? Его вы тоже читали?

- Блэк!

Я захлопала глазами.

- Можно я пойду? – спросила я, потому что сразу было понятно, что отработка эта никакая не отработка, а наставительная беседа по поводу моего поведения.

- Обещаете не лезть к Кроули? – снова спросил Снейп.

- Не обещаю, – нахмурилась я. – Кроули оборзел. Но обещаю не использовать шестнадцать движений, сторгуемся на этом? – предложила я.

- Я с вами не торгуюсь! – возмутился Снейп, когда я подхватила рюкзак и пошла к двери.

- А зря! – повторила я фразу Муромца и вылетела за дверь.

Тоже мне, защитник слабых и убогих.

- Ой-й налетели ветры злые-е, – душевно тянул Муромец, наигрывая на гитаре. Рядом его товарищ аккомпанировал на балалайке. – Ой-й да с восточной стороны! Они сорвали черну шапку с моей буйной головы!

Я ловко уцепилась за подоконник круглого корабельного окна и приняла руку Крама. Втащила внутрь доску – такую же, как у Криви, – и стряхнула воду с косы. На улице снова лил дождь.

- А есаул догадлив был! – подпела я на следующем куплете. – Он сумел сон мой разгадать. Ой-й пропадет, он говорил мне, твоя буйна голова!

Муромец глядел с хитрым прищуром, пожевывал медиатор и, кажется, был рад меня видеть.

====== Глава 81. Мирные школьные будни ======

Перейти на страницу:

Похожие книги

Ставок больше нет
Ставок больше нет

Роман-пьеса «Ставок больше нет» был написан Сартром еще в 1943 году, но опубликован только по окончании войны, в 1947 году.В длинной очереди в кабинет, где решаются в загробном мире посмертные судьбы, сталкиваются двое: прекрасная женщина, отравленная мужем ради наследства, и молодой революционер, застреленный предателем. Сталкиваются, начинают говорить, чтобы избавиться от скуки ожидания, и… успевают полюбить друг друга настолько сильно, что неожиданно получают второй шанс на возвращение в мир живых, ведь в бумаги «небесной бюрократии» вкралась ошибка – эти двое, предназначенные друг для друга, так и не встретились при жизни.Но есть условие – за одни лишь сутки влюбленные должны найти друг друга на земле, иначе они вернутся в загробный мир уже навеки…

Жан-Поль Сартр

Классическая проза ХX века / Прочее / Зарубежная классика
После банкета
После банкета

Немолодая, роскошная, независимая и непосредственная Кадзу, хозяйка ресторана, куда ходят политики-консерваторы, влюбляется в стареющего бывшего дипломата Ногути, утонченного сторонника реформ, и становится его женой. Что может пойти не так? Если бывший дипломат возвращается в политику, вняв призывам не самой популярной партии, – примерно все. Неразборчивость в средствах против моральной чистоты, верность мужу против верности принципам – когда политическое оборачивается личным, семья превращается в поле битвы, жертвой рискует стать любовь, а угроза потери независимости может оказаться страшнее грядущего одиночества.Юкио Мисима (1925–1970) – звезда литературы XX века, самый читаемый в мире японский автор, обладатель блистательного таланта, прославившийся как своими работами широчайшего диапазона и разнообразия жанров (романы, пьесы, рассказы, эссе), так и ошеломительной биографией (одержимость бодибилдингом, крайне правые политические взгляды, харакири после неудачной попытки монархического переворота). В «После банкета» (1960) Мисима хотел показать, как развивается, преображается, искажается и подрывается любовь под действием политики, и в японских политических и светских кругах публикация вызвала большой скандал. Бывший министр иностранных дел Хатиро Арита, узнавший в Ногути себя, подал на Мисиму в суд за нарушение права на частную жизнь, и этот процесс – первое в Японии дело о писательской свободе слова – Мисима проиграл, что, по мнению некоторых критиков, убило на корню злободневную японскую сатиру как жанр.Впервые на русском!

Юкио Мисима

Проза / Прочее / Зарубежная классика