Последняя из рода Страут (СИ)

— Ловите ушами моих слов. Я таки была первой и единственной помощницей Пирата-призрака! — с гордостью и придыханием произнесла хвостатая, всем своим видом показывая, что ожидает определенной реакции на свои слова.

Наверное, присутствующие должны были ахнуть, удивиться или испугаться, но увы. Рич и Арс только рассмеялись в ответ, хотя я в словах морской свинки ничего смешного не услышала. Вот говор у нее был забавный, а слова — нет.

— Ви мине не верите, — насупилась пернатая, грозно ударив крыльями по железным прутьям клетки. — А я вам докажу! Мине доподлинно известно, где он закопал свой клад! Тот самый. Клад «Тисячи кораблей».

Смеяться эти двое перестали мгновенно. Переглянувшись всего лишь на миг, они как-то по-особенному, оценивающе посмотрели на рыжую. И она поняла, что попала в самое сердце.

— Если ви освободите меня от работы и… скажем… обеспечите мине груши на ежедневной основе до тех пор, пока я таки не сиграю в ящик, то я продемонстрирую вам это место.

При чем здесь груши и о каком кладе шла речь, я, честно говоря, не понимала совершенно, но любопытно было до жути. И главное, звучало так интересно — «Клад «Тысячи кораблей». Впрочем, «Пират-призрак» тоже равнодушной меня не оставил. Настоящих призраков я не видела ни разу в жизни.

— А не жир-р-рно ли вам будет, мамзель? — возмущенно замахал Рич крыльями, чтобы зацепиться лапами за свою веревку. — Ишь ты, груши ей каждый день подавай.

— Харю захлопни, пернатый, — неожиданно рявкнула птичка, да так, что у меня ложка в котелок упала, я сама пальцы обожгла, а кок со своей веревки едва не свалился и теперь хватал ртом воздух, пораженный чужой наглостью до глубины своей пернатой души.

Невозмутимым оставался только господин Айверс, чьи сильные руки были сложены на груди.

— Кэп, а давай ее зажар-р-рим, а? Видно же, что вр-р-рет облезлая, как дышит.

— Сами ви облезлый! Шли бы ви кибитки красить, — не осталась морская свинка в долгу и обратилась непосредственно к капитану: — Чи шо? Как вам это нравится?

— Обсудим условия договора в моем кабинете, — внезапно согласился мужчина, чем очень меня удивил.

Открыв клетку, он, как галантный кавалер на балу, протянул даме ладонь, куда та с важным видом перелетела. Камбуз они покинули вместе. И чего, спрашивается, приходил?

— Клетку убер-р-ри в кладовку, — скомандовал Рич, но на меня не смотрел.

Взгляд его был устремлен на лестницу, где уже никого не наблюдалось. Ох и проехалась эта дамочка по его самолюбию! Да и мои ожидания не оправдались. Вместо милой волшебной зверушки я притащила на судно матерую наглую птицу. Будто одной мало.

— А что, правда такой клад существует? — спросила я как бы между прочим, наблюдая за тем, как левитирует по воздуху котелок с соусом.

Про ложку собиралась молчать до последнего.

— Да вранье это все, — махнул птиц крылом, и железные подносы с запеканкой взмыли вверх. — Просто работать не хочет, вот и выдумывает.

— А про призрака тоже вранье?

Переложив нарезанный хлеб на другой поднос, я прикрыла его чистым полотенцем.

— Да как сказать. Среди пиратов история эта давно ходит. Мол, жил на свете пират, что обладал магическими способностями и не имел команды: она ему была просто не нужна. Ходил по морям-океанам один на своем корабле да на судна нападал и каждый раз захватывал.

— А дальше что? — оживилась я, обнимая поднос.

— Помер, — усмехнулся Рич. — Но говорят, что перед смертью он все награбленное закопал на одном из диких островов, но где именно — никто не знает. Да байки это все, кочер-р-рыжку мне в ухо… Пошли уже кормить эту ораву вечно голодных. Скоро узнаем, насколько мы в этот раз р-р-разбогатели.

Мне отчего-то было совестно стоять на палубе после завтрака вместе с командой. Так или иначе, капитан собрал всех, чтобы озвучить примерную стоимость награбленного, а я вроде как и матросом не была, и в захвате судна толком не участвовала.

Именно по этой причине, забрав часть грязных тарелок, я намеревалась вернуться в камбуз, но капитан меня остановил. Пришлось становиться на место к бочкам, которые заменяли стол для раздачи на этот раз.

Когда общая цифра прибыли прозвучала, пираты ликовали несколько минут. Только по их довольным лицам я и поняла, что заработали они много.

Сама я в деньгах разбиралась плохо, а если точнее, то не разбиралась вообще. В имении у нас был управляющий, а за бюджетом графства следил отец.

— Тридцать процентов уйдет в общий котел, пять мне, а остальное на всех, — тем временем продолжил Арс, и матросы возликовали повторно, вдруг начав обниматься и подкидывать вверх свои платки и треуголки.

Конечно, насколько я поняла, цифры были озвучены примерные, но даже я могла посчитать, что в «общий котел» отправится около полутора тысяч золотом, капитану — чуть меньше трех сотен, а команде — где-то по пятьдесят золотых каждому.

Да, в деньгах я не разбиралась совершенно. Не знала, сколько стоит мешок сахара или бальное платье. Но с математикой дружила с детства. Мой учитель — некогда обедневший из-за карточных игр аристократ — называл этот предмет искусством, познав которое человек способен подчинить себе мир.