Последняя из Стэнфилдов

Мы вошли в холл – огромный, освещенный гигантскими канделябрами. Перед нами высилась широкая лестница, перегороженная красной лентой. Задрав голову, можно было полюбоваться стеклянным потолком и галереей с кованой балюстрадой вдоль всего второго этажа. Вместе с остальными гостями мы перешли в парадную гостиную первого этажа. Под окнами ломились яствами буфетные столы. Все было устроено великолепно. Оркестр из шести музыкантов играл менуэты, рондо и серенады, расположившись на эстраде, установленной рядом с камином из тесаного камня. Такого пышного зрелища мне видеть еще не доводилось, и я обомлела. Арлекин лобызал руку графине, солдат Конфедерации чокался с индийским магом, его враг-северянин беседовал с Клеопатрой. Джордж Вашингтон, уже изрядно захмелевший, не собирался останавливаться на достигнутом. Гугенот лил и лил в бокал шампанское, уже хлынувшее через край. Принц из «Тысячи и одной ночи» ласкал груди Изабеллы, чей Леандр куда-то запропастился. Факир налегал на фуа-гра, потешный колдун с крючковатым носом впивался зубами в бутерброд с черной икрой. Коломбина и Полишинель образовали премилую пару, Цезарь почесывал лоб, натертый лавровым венком. Авраам Линкольн обнимал гейшу. Маски позволяли делать то, что запрещено в обычной жизни.

На эстраду поднялась молодая красавица певица. Гости замерли, завороженные ее сильным голосом. Салли-Энн, воспользовавшись этим, толкнула потайную дверь между книжными шкафами. За ней обнаружилась винтовая лестница. Мы взбежали на второй этаж, и Салли-Энн потащила меня по галерее. Под нами бурлило море гостей, мы прижимались к стенам, чтобы нас не заметили. Миновали комнату, куда меня привели, когда я изображала посетительницу мисс Некончу. Как тебе прозвище? Но это другая история, расскажу, если ты снова меня навестишь. Салли-Энн вошла в отцовский кабинет. Меня она попросила посторожить дверь. Как сейчас слышу ее голос: «Не подходи к балюстраде, а то кто-нибудь задерет голову, чтобы полюбоваться люстрой, и заглянет тебе под юбку. Если кто-то поднимется наверх, шмыгни сюда. Не волнуйся, я все продумала и быстро управлюсь». Но мне все равно было тревожно, хотелось ее остановить. Я стала ее умолять, сказала, что еще не поздно отказаться от нашей затеи, что мы обойдемся без этих денег, что есть другие способы преодолеть наши трудности… Но она решила идти до конца: все из-за своей проклятой газеты, которую любила больше, чем меня. А главное, ей непременно нужно было взять реванш. Запомни мой совет: не давай злости руководить твоими действиями, иначе рано или поздно тебе придется за это заплатить. Я повела себя как дурочка, ввязалась в гиблое дело: осталась караулить перед едва прикрытой дверью.

Пока я стояла на своем посту, твоя матушка подошла к мини-бару, поставила отцовский ящик с сигарами на столик и схватила ключи от сейфа. Этот миг определил наши дальнейшие судьбы, и не только наши. Я не перестаю об этом думать, потому что если бы дальше все сложилось иначе, то и вся наша жизнь пошла бы по-другому, и тебя сегодня здесь не было бы.

Знаю, у меня изрядно едет крыша, но тот бал-маскарад мне никогда не забыть.

На чем я остановилась? Ах да. Я услышала шаги и наклонилась над балюстрадой. Какой-то мужчина перешагнул через красную ленточку и стал подниматься по главной лестнице. Еще мгновение, и он поднимется на второй этаж. Я царапнула дверь кабинета, чтобы предупредить Салли-Энн. Она выключила свет, схватила меня за руку и потащила внутрь. Я оцепенела и застряла в проеме. Надо было поступить иначе, но, понимаешь, я хотела ее защитить, поэтому, вместо того, чтобы спрятаться вместе с ней, я вырвала руку, бесшумно затворила дверь и направилась навстречу незнакомцу в маске и в костюме венецианца. Я надеялась, что это просто бесцеремонный гость, может, он просто ищет укромное место, откуда можно позвонить? У меня мелькнула мысль, что я могу изобразить такое же намерение. Но не успела: он строго спросил, что я здесь делаю.

Его голос был мне очень хорошо знаком, даже слишком. Тем не менее я взяла себя в руки. Во мне тоже разгорелась жажда мести. Этот бал, пышный и комичный, был устроен в его честь. Я решила поздравить его по-своему, сделать подарок, который превратит его в пожизненного пленника.

Я молча прикоснулась пальцем к его губам и улыбнулась. Он сгорал от желания узнать, кто эта обольстительница, рыскающая по дому. Он напомнил мне, что праздник устроен на первом этаже, а на второй гостям хода нет, но добавил, что, если мне хочется его осмотреть, он с радостью станет моим провожатым. Ответить ему, не выдав себя, было невозможно, время для этого еще не пришло. Поэтому только шепнула «тсс», взяла его за руку и повела в малую гостиную рядом с кабинетом мисс Некончу. Что касается меня, то такое прозвище лично мне никогда бы не подошло.